1912
Январь. 1.01 — заседание «Цеха поэтов» у Гумилевых в Царском Селе. 10.01 — заседание «Цеха поэтов» у М. Лозинского. 13.01 — на заочном чествовании К. Бальмонта (25 лет поэтической деятельности) в «Бродячей собаке» Гумилев познакомился с артисткой студии В. Э. Мейерхольда Ольгой Николаевной Высотской. На этом вечере читали стихи Гумилев, Городецкий, Ахматова, Мандельштам и др. 16.01 — Гумилев встречался с Кузминым и Зноско-Боровским, обедали вместе у Альбера (ресторан). 18.01 — Гумилев был в «Аполлоне», днем ушел на «башню» с М. Кузминым. 23.01 — Гумилев был на «башне», вечером там читал свои новые вещи А. Белый. 28.01 — днем Гумилев был у Городецких, предложил пришедшему позже Кузмину перебраться на время к ним в Царское Село; вечером посетил «Кружок Случевского» у М. Г. Веселковой-Кильштет (Петроградская ст., Церковная, 23), заседание которого было приурочено к 75-летней годовщине со дня смерти Пушкина. В январском номере «Аполлона» рецензии на сборники А. Блока («Ночные часы»), Н. Клюева («Сосен перезвон»), К. Бальмонта («Зеленый вертоград»), П. Верлена в переводе В. Брюсова, В. Шершеневича, М. Г. Веселковой-Кильштет. Отдельные стихотворения опубликованы в «Русской мысли» № 1, «Новой жизни» № 1, «Новом слове» № 1, «Биржевых ведомостях» (15.01).
— днем к Гумилевым приехал Кузмин: «У Гумилевых электричество, бульдог...» Вечером собрался «Цех поэтов». Кроме Кузмина среди гостей были Пяст, Аничков. Кузмин остался у Гумилевых: «Спал в библиотеке. Печально, вольно и сладко. Очень странно». 2.02 — Кузмин остался у Гумилевых. Вечером Гумилев проводил Ахматову в Киев. 3.02 — Гумилев с Кузминым были в «Аполлоне». Гумилев присутствовал на выступлении Ф. Сологуба. Вечером вдвоем вернулись в Царское: «Тихо и снежно. Спят. Молли (бульдог) обрадована. Что мне делать, не знаю...» 4.02 — у Гумилевых в гостях Кузьмины-Караваевы. Кузмин: «...Семейно сидели за чаем...» 5.02 — Кузмин у Гумилевых: «Гуляли в парке. ...Спорили о Иванове. Ленюсь и ни о чем не думаю...» 11.02 — Гумилев был на «Вечере Случевского» у И. И. Соколова (Николаевская, 75), встретился там с Фидлером и записал в его альбом акростих. 12.02 — в Царском у Гумилева снова появился Кузмин: «Встретили как беглеца. Радушны. Был брат Гумилева. Коля хочет ехать в Киев...» 13.02 — Гумилев с Кузминым и Маковским из Царского приехали в «Аполлон». Вечером Гумилев уехал в Киев за Ахматовой. 18.02 — Гумилев с Ахматовой вернулись в Петербург. Вечером того же дня состоялось «историческое» заседание ОРХС, на котором обсуждались доклады В. Иванова и А. Белого о символизме (опубликованы в «Трудах и днях» № l). О своем отрицательном отношении к высказанным в докладах положениям и к символизму в целом заявили Гумилев, Городецкий и Д. Кузьмин-Караваев. Фактически было провозглашено создание нового литературного направления — акмеизма. 21.02 — у Гумилевых Кузмин: «Гумми уговорил меня остаться... Ходили вечером, рассуждая о стариках и „цехе”...» 22.02 — вместе с Ахматовой поехали в город: «Пришлось долго ждать. Проезжали цари. Гумилевой раскланивались стрелки и генералы...» В феврале отдельные стихотворения Гумилева были опубликованы в «Новом слове» № 2, «Черном и белом» № 2 и «Биржевых ведомостях» (5.02).
Март. — последний день пребывания Кузмина у Гумилевых: «В Царском хорошо, но у Гумилевых скучно...» В этот день у Гумилевых заседал «Цех поэтов»: «...На „цехе” Городецкий и Гумилев говорили теории не весьма внятные. Ехали назад все вместе весело...» 10.03 — (насыщенный день!). Днем было заседание «Цеха поэтов» у Е. Ю. Кузьминой-Караваевой. Отмечался выход первых книг издательства «Цех поэтов» — «Вечер» Ахматовой и «Дикая порфира» М. Зенкевича. Затем Гумилев был на «Вечере Случевского» у Н. Н. Вентцеля (В. о., 16 л., д. 11, кв. 4); на этом вечере Гумилев рекомендовал в члены кружка Е. А. Зноско-Боровского, привел он на вечер и В. Нарбута. В альбоме кружка Гумилев записал короткий экспромт. Ночью был в «Бродячей собаке» и там познакомился с Б. А. Садовским; пытались организовать «литературную дуэль» на лучшее знание Пушкина. 11.03 — Гумилев присутствовал в Неофилологическом обществе при университете на заочном чествовании К. Бальмонта. 17.03 — заседание в «Аполлоне»; присутствовавший Кузмин записал: «Гумми говорил умный вздор, я и Женя (Зноско-Боровский) восставали...»
— заседание «Цеха поэтов» у Гумилевых в Царском. 3.04 — Гумилев и Ахматова отправились в путешествие по Италии. На вокзале их провожали Кузмин и Зноско-Боровский. Ехали поездом по маршруту Вержболово — Берлин — Лозанна — Уши — Оспедалетти. Там провели неделю у родных Кузьминых-Караваевых. Затем Сан-Ремо, на пароходе в Геную, в Генуе остановились, далее в Пизу и Флоренцию. Из Флоренции Гумилев один ездил в Рим и Сиену, через неделю вернулся во Флоренцию. Всего во Флоренции провели 10 дней. Оттуда вдвоем в Болонью, Падую и Венецию. В Венеции — 10 дней. Из Венеции, уже в мае, отправились в обратный путь. В это путешествие Гумилев брал с собой французского Т. Готье «Émaux et Camèes». В отсутствие автора в издательстве «Аполлон» вышел его четвертый сборник стихов, правда, обозначенный Гумилевым как: «Чужое небо. Третья книга стихов». Первые экземпляры были получены в Италии, один из них был тут же послан А. Блоку. Блок ответил благодарственным письмом. Вслед за получением книги Блок, занося в дневник свои мысли, связанные с публикацией в «Трудах и днях» статей о символизме А. Белого и В. Иванова, 17 апреля записал: «...Если мы станем бороться с неопределившимся и, может быть, своим (!) Гумилевым, мы попадем под знак вырождения...» Среди авторов многочисленных рецензий на «Чужое небо» были: М. Кузмин, В. Брюсов, Б. Садовской, И. Ясинский, В. Нарбут, С. Городецкий, В. Ходасевич, А. Рославлев, М. Шагинян. В сдвоенном номере «Аполлона», вышедшем в апреле, помещены рецензии Гумилева на сборники В. Брюсова («Зеркало теней»), М. Зенкевича («Дикая порфира»), Е. Кузьминой-Караваевой («Скифские черепки»), Г. Иванова («Отплытие на о. Цитеру»).
Май. — Литки), Гумилев уехал в Петербург. По дороге сделал короткую остановку в Москве. 26.05 — Гумилев был в «Аполлоне», встретился там с Кузминым, получил письмо от Брюсова с согласием о публикации итальянских стихов в «Русской мысли». 28.05 — Гумилев подписал договор о передаче издательскому товариществу «А. Ф. Маркс» в полную собственность выполненных им переводов стихотворений Оскара Уайльда (поэма «Сфинкс» и четыре стихотворения). Эти переводы были выполнены Гумилевым по просьбе К. Чуковского и вошли в 4-й том сочинений О. Уайльда, выпущенный издательством «А. Ф. Маркса» в 1912 г. В тот же день Гумилев уехал в Слепнево. В майском номере «Аполлона» опубликованы рецензии Гумилева на сборники стихов Марины Цветаевой («Волшебный фонарь»), Саши Черного («Сатиры и лирика»), П. Радимова, В. Курдюмова, А. Бурнакина и П. Потемкина («Герань»).
— июль. «тихо, скромно, почти без книг, вечно с грамматикой, то английской, то итальянской. Данте уже читаю... Я увлекся также верховой ездой... Мы с Олей <Кузьминой-Караваевой> устраиваем теннис...». 11 июля все обитатели Слепнева выезжали в Бежецк, где был устроен обед по случаю Олиных именин. Среди присутствовавших был и Д. Кузьмин-Караваев, «стряпчий» «Цеха поэтов». Об этом обеде Гумилев записал в Олин альбом целую «пьесу». В середине июля Гумилев выехал в Москву, чтобы встретить там Ахматову. Заходили с нею в редакцию «Русской мысли» к Брюсову. Были вдвоем у А. Белого. Из Москвы вместе поехали в Слепнево, где провели конец июля и начало августа. В июле вышел номер «Русской мысли» с «итальянскими» стихами Гумилева, а в «Аполлоне» № 6 были напечатаны рецензии на сборники стихов Вяч. Иванова («Cor Ardens». Часть вторая), Н. Клюева («Братские песни»), В. Нарбута («Аллилуйя»), П. Бобринского и на перевод А. Дейча поэмы Оскара Уайльда «Сфинкс».
— выехали из Слепнева в Петербург. На лето царскосельский дом сдавали дачникам, поэтому до конца августа жили в Петербурге в меблированных комнатах «Белград». 24.08 — Гумилев был у Кузмина. 30.08 — Гумилев с Ауслендером были у Кузмина, который собирался уезжать в Ригу с В. Князевым.
дав ему название «Невская цевница», а затем изменив его на «Гиперборей». В «Аполлоне» Гумилев продолжает вести поэтический раздел, у него появляется постоянный приемный день для авторов — по понедельникам. 18 сентября в родильном приюте императрицы Александры Федоровны на 18-й линии Васильевского острова у Гумилева и Ахматовой родился сын — Лев. 19.09 — Гумилев был у Кузмина, сообщил ему, что у него сын. 25.09 — Гумилев подает прошение о зачислении в число студентов историко-филологического факультета Императорского С.-Петербургского университета. 27.09 — получено разрешение на издание журнала «Гиперборей», издатель и ответственный редактор М. Лозинский. Возникший журнал, выходивший на протяжении 1912–1914 гг., публиковал только стихи и краткие рецензии на поэтические книги. Он стал основным органом «Цеха поэтов». Первоначально редакция размещалась на квартире у М. Лозинского (В. о., Болховской пер., 2, кв. 27), а затем на Разъезжей ул., д. 3. В сентябре одно стихотворение Гумилева было опубликовано в приложении к «Ниве».
«Цеха поэтов», проходили они реже, чем в первый сезон, — с октября 1912 г. по апрель 1913 г. прошло около 10 заседаний (примерно по два в месяц). 1.10 — первое заседание сезона у Гумилевых в Царском Селе. В начале месяца вышел первый номер журнала «Гиперборей», в нем стихи Гумилева, Ахматовой, В. Гиппиуса, Городецкого, Клюева, Мандельштама, В. Нарбута и С. Гедройц, а также написанные Гумилевым рецензии на стихотворные сборники В. Брюсова («Зеркало теней»), К. Бальмонта («Зарево зорь»), М. Кузмина («Осенние озера») и Ю. Балтрушайтиса («Горная тропа»). Вторым автором рецензий для «Гиперборея» стал С. Городецкий. Одновременно с участием в «Гиперборее» Гумилев принял предложение С. Маковского взять на себя заведование литературным отделом «Аполлона» с правом приглашения нужных сотрудников и самостоятельной подготовки материалов. 12.10 — Гумилев был вновь зачислен в университет и приступил к занятиям, причем, в отличие от предыдущей попытки, посещал занятия весьма прилежно. В осенний семестр 1912 г. он прослушал следующие лекции: «Введение в языковедение» (И. А. Бодуэн де Куртенэ), «Русская история» (С. Ф. Платонов), «История новейшей философии» (А. И. Введенский), «История западноевропейской литературы» (Д. К. Петров), «Клеман Маро» (В. Ф. Шишмарев), «История русской литературы» (И. А. Шляпкин), «Избранные места из Ливия» (Холодняк), «Чтенье Ксенофонта» (Придик), «Чтенье научного текста» (Ларанд), «Просеминарий по староиспанскому» (Д. К. Петров). Изучает и сдает зачеты по греческому и латинскому языкам. Помимо занятий принимал активное участие в работе студенческого кружка романо-германистов при историко-филологическом факультете, которым руководил профессор Д. К. Петров. В рамках романо-германского кружка Гумилев пытается создать собственное литературное объединение «Кружок изучения поэтов», к которому примкнули О. Мандельштам, В. Гиппиус, В. Пяст, М. Лозинский, В. Шилейко, К. Мочульский и др. С поступлением в университет Гумилев снял себе небольшую комнату по соседству в Тучковом пер., д. 17, кв. 29. Его соседом по дому был К. В. Мочульский. Гумилев постоянно привлекал к «Цеху поэтов» молодых авторов, так, 18 октября к нему в Царское приезжали А. И. Тиняков и И. Северянин. 20.11 — состоялось юбилейное заседание «Цеха поэтов» у М. Лозинского, на котором чествовали С. Городецкого в связи с выходом книги «Ива»; торжества были продолжены в «Бродячей собаке», где произошла встреча с польскими актерами. С октября члены «Цеха поэтов» стали по пятницам собираться на квартире М. Лозинского.
— заседание «Цеха поэтов» у Гумилевых в Царском Селе. 7.11 — члены «Цеха поэтов» читали свои стихи в редакции «Аполлона». 15.11 — заседание «Цеха поэтов» у Гумилевых в Царском. 17.11 — Гумилев был на вечере с участием московских и петербургских поэтов в «Бродячей собаке», на котором впервые публично читал стихи В. Маяковский. 20.11 — Гумилев посетил первый в сезоне «Вечер Случевского» у В. П. Авенариуса (Торговая, 18). 21.11 — Блок высказал пришедшему к нему Городецкому все, что думает о Гумилеве, о «Цехе»: «...я говорил откровенно, бранясь и не принимая всерьез то, что ему кажется серьезным и важным делом...» 28.11 — Гумилев присутствовал на торжественном заседании романо-германского кружка, посвященном 350-летию со дня рождения Лопе де Веги. После заседания отдельные участники (Гумилев, Боткин, В. Гиппиус, М. Лозинский, Мандельштам, Мочульский, Пяст) отправились в трактир на 1-й линии Васильевского острова, а оттуда — в «Бродячую собаку», где чествование было продолжено до 5 часов утра. Если судить по публикациям, то можно сказать, что этой осенью Гумилев-критик взял верх над Гумилевым-поэтом. Только в «Аполлоне» № 9 опубликовано стихотворение «Памяти Анненского», в «Гиперборее» № 2 новых стихов не появилось. В то же время в «Аполлоне», «Гиперборее» и приложении к «Ниве» появились рецензии на следующие стихотворные книги: большая обзорная рецензия на все три книги «Собрания стихотворений» А. Блока (начинается словами: «Обыкновенно поэт отдает людям свои творения. Блок отдает людям самого себя...»), на сборники М. Кузмина («Осенние озера»), С. Городецкого («Ива»), М. Зенкевича («Дикая порфира»), Вл. Бестужева («Возвращенье»), С. Ауслендера («Рассказы»).
— заседание «Цеха поэтов» у П. Потемкина. Пятого декабря Гумилев был в «Русском драматическом театре» (А. Рейнеке) на премьере «Изнанка жизни» с Кузминым, Зноско-Боровским, Ахматовой и др. Там разразился скандал: брат Веры Шварсалон С. К. Шварсалон избил М. Кузмина. Гумилев пытался разнять дерущихся, потом расписался в протоколе в качестве свидетеля. После все поехали в «Бродячую собаку». На 13.12 был назначен готовившийся «Бродячей собакой» вечер: «Парижский игорный дом на улице Луны (1814 год)». Специально для него Гумилев написал сцену в стихах «Коварная десятка». Вечер не состоялся, сцена же, в переработанном виде, под названием «Игра», была включена Гумилевым в вышедший в 1916 году «Альманах муз». 15.12 — на «Вечере Случевского» у М. Г. Веселковой-Кильштет, в члены которого баллотировалась Ахматова, рекомендовали ее Гумилев, В. Кривич и Мейснер; Ахматова была избрана. 17.12 — заседание «Цеха поэтов» у Городецкого, после которого участники «Цеха» отправились в «Бродячую собаку» и там выступали с чтением своих стихов. В этот же день Блок записал в дневнике: «...Придется предпринять что-нибудь по поводу наглеющего акмеизма и адамизма...» 19.12 — в «Бродячей собаке» состоялась лекция С. Городецкого «Символизм и акмеизм», декларировавшая создание нового литературного течения. В прениях выступили Гумилев, В. Ховин, Н. Кульбин, В. Гиппиус, М. Долинов, Д. Кузьмин-Караваев, Е. Зноско-Боровский и др. Дискуссия вокруг акмеизма выплеснулась на страницы печати (газеты «День», «Речь», «Русская молва», «Биржевые ведомости», «Русские ведомости»; журналы «Аполлон», «Жатва», «Русская мысль», «Заветы», «Северные записки», «Современник», «Русское богатство» и т. д.). В декабрьских номерах «Аполлона» и «Гиперборея» помещены рецензии Гумилева на сборники Б. Гуревича, А. Тинякова, Н. Животова и на альманах эгофутуристов «Орлы над пропастью». В «Гиперборее» № 3 опубликованы и три новых стихотворения. Постоянные рассказы Гумилева об африканских путешествиях в декабре заинтересовали университетских профессоров, и один из них, «профессор Ж.» (Жебелев?), дал ему рекомендательное письмо в Академию наук. Там его приняли доброжелательно и предложили организовать экспедицию. Первый предложенный им маршрут через Данакильскую пустыню для исследования неизвестных племен был отклонен из-за дороговизны. Второй маршрут был принят Музеем антропологии и этнографии при Императорской Академии наук. Началась подготовка к экспедиции.
1913
— время сдачи зачетов и экзаменов в университете. К этому времени Гумилев очень сблизился со своим соседом по дому в Тучковом переулке К. В. Мочульским, который помогал ему в подготовке к испытаниям по греческому и латинскому языкам. Как писал Мочульский, «часто вечерами мы плаваем с ним в облаках поэзии и табачного дыма, обсуждая все вопросы поэтики и поэзии, споря и обсуждая новое литературное течение „акмеизм”, maître’ом которого он себя считает. Все это хоть и не вполне соответствует моим вкусам, тем не менее очень оригинально и интересно...». В этих спорах складывались окончательные формулировки программной статьи «Наследие символизма и акмеизм», которая была опубликована, вместе со статьей С. Городецкого, в январском номере «Аполлона» (журнал вышел в начале февраля). 10 января, без ведома автора, в городе Митава в местном театральном Кружке под руководством Иоганнеса фон Гюнтера впервые была поставлена одноактная пьеса Гумилева «Дон Жуан в Египте». 15.01 — заседание «Цеха поэтов» у Н. Бруни. 25.01 — заседание «Цеха поэтов» в Царском Селе у Гумилевых. 26.01 — Гумилев присутствовал на «Вечере Случевского» у Н. Н. Вентцеля и записал там экспромт в альбом хозяйки дома. В начале года почти в каждом номере приложений к «Ниве» публиковались новые стихи Гумилева (№ 1, 2, 4 и 5). В январском «Гиперборее» (№ 4) помещены рецензии на сборники Вяч. Иванова «Нежная тайна» («„Нежная тайна”, может быть, лучшая из книг Вячеслава Иванова...») и Я. Любяра (А. К. Лозина-Лозинский) «Противоречия».
«Эмалях и камеях» Т. Готье. 9.02 — отвечая А. Н. Чеботаревской, В. Брюсов писал: «...Ни в какой „акмеизм” я, конечно, — как и вы, — не верю... Это не мешает мне, однако, считать Гумилева, Городецкого, Анну Ахматову — поэтами интересными и талантливыми...» 13.02 — Гумилев должен был выступать в прениях после доклада Е. Зноско-Боровского «Революция или бунт в современном театре» в «Бродячей собаке». 15.02 — в Литературном обществе с докладом об акмеизме выступил Городецкий; председательствовал Ф. Сологуб, об этом заседании была интересная публикация Д. Философова в газете «Речь» (17.02). Во время этого вечера Н. Клюев публично отрекся от «Цеха поэтов». 16.02 — заседание «Цеха поэтов» в редакции «Аполлона», на котором было принято решение расширить «Цех» путем кооптации новых членов. Были приняты В. Курдюмов, Д. Цензор, С. Радлов, В. Юнгер, В. Парнах, В. Гарднер и др. Состав «Цеха» постоянно менялся, наряду с приемом новых членов, многие покидали его. После этого заседания «Цех» стал насчитывать 26 членов, из них последователей акмеизма было всего 6 человек. Гумилев продолжил занятия в университете. На весенний семестр он опять записался на курсы по языковедению, русской истории, истории русской и западноевропейской литературы. Записался на новые курсы по психологии (А. И. Введенский) и по древнесеверному языку (Ф. А. Браун). В «Аполлоне» № 2 Гумилев поместил рецензии на сборники В. Иванова («Нежная тайна»), В. Гарднера, А. Скалдина, А. Рославлева, Я. Любяра (А. Лозина-Лозинского), В. Курдюмова, В. Шершеневича, а кроме этого, рассмотрена изданная в Киеве «Антология современной поэзии», включившая в себя как русскую, так и переводную поэзию.
Март. — очередное заседание «Цеха поэтов» в редакции «Аполлона». 4.03 — состоялся вечер «Гомельского землячества», участвовать в котором были приглашены Гумилев и Ахматова. 15.03 — заседание «Цеха поэтов» у Гумилевых в Царском Селе. 23 и 24 марта в Троицком театре (Троицкая, 18) прошел публичный диспут о новейшей русской литературе, организованный «Союзом молодежи», на котором Маяковский заявил, что «Бальмонт — парфюмерная фабрика, Блок, Брюсов, Гумилевы, Городецкие слащавы, фальшивы, крикливы...». 25 марта в этом же театре — премьера: поставлена пьеса Гумилева «Дон Жуан в Египте». Прошло несколько спектаклей. Пьеса была замечена. Отзывы на нее поместили газеты «Речь», «День», «Русская молва», «Обозрение театров», журналы «Аполлон» № 4, «Театр и искусство» № 13. 30.03 — Гумилев был на «Вечере Случевского» у Д. И. Коковцова (Петр. стор., Бол. Дворянская, д. 27, кв. 4). В мартовском номере «Аполлона» (№ 3) помещены стихи поэтов (Гумилев, Ахматова, Гopoдецкий, Мандельштам и др.), которые, как сказано в редакционном примечании, объединены идеями акмеизма. Гумилев опубликовал «Пятистопные ямбы». В «Гиперборее» № 5 ему принадлежит вполне доброжелательная рецензия на сборник футуристов «Садок Судей II», среди авторов которого Маяковский, Хлебников, Б. Лившиц и др. Однако главной заботой в марте были не литературные дела, а сборы в экспедицию: «Приготовления к путешествию заняли месяц упорного труда. Надо было достать палатку, ружья, седла, вьюки, удостоверения, рекомендательные письма и пр. и пр...» Своим спутником Гумилев выбрал племянника Н. Л. Сверчкова, по-домашнему — «Колю-маленького». 21 марта директор Музея антропологии и этнографии академик В. Радлов обратился в Российскую миссию в Абиссинии и к русскому консулу в Джибути с просьбой об оказании содействия экспедиции. 26 марта Гумилев получил Открытый лист от музея, на расходы было выделено 600 рублей, им выдали 5 винтовок и 1000 патронов.
— в университете Гумилев получил зачет в просеминарии по староиспанскому языку. 4.04 — состоялось 1-е публичное собрание «Общества поэтов», основанного Н. В. Недоброво, на котором Блок прочитал драму «Роза и Крест», однако Гумилев там не присутствовал. В «Гиперборее» № 6 была опубликована подборка его стихов, кроме этого, он передал в редакции ряда журналов свои новые произведения. В его отсутствие в «Аполлоне» № 4 были помещены переводы Ф. Вийона; новые стихи печатались в «Ниве» и приложении к «Ниве», в «Заветах». Незадолго до отъезда Гумилев написал Брюсову, рассказал ему о предстоящем путешествии и попросил его прислать корректуру статьи об акмеизме: «...Вы поймете все мое нетерпение узнать Ваше мнение, мнение учителя, о движеньи, которое мне так дорого. Я буду обдумывать его в пустыне, там гораздо удобнее это делать, чем здесь...» Корректуру Брюсов не прислал, статья «Новые течения в русской поэзии. Акмеизм» была напечатана в апрельском номере «Русской мысли» после отъезда Гумилева. «...Акмеизм — выдумка, прихоть, столичная причуда...» Такое мнение учителя не могло не повлиять на их дальнейшие отношения... Перед самым отъездом Гумилев заболел, однако это не помешало ему 7 апреля сесть со своим племянником на поезд и выехать в Одессу. Накануне отъезда в Риге произошло еще одно событие, почти не замеченное тогда, но спустя годы своеобразно отразившееся в творчестве близкого Гумилеву человека. 5 апреля покончил жизнь самоубийством поэт В. Князев, один из главных прототипов «Поэмы без героя» Ахматовой... 9.04 — путешественники прибыли в Одессу. Оттуда — письмо Ахматовой. 10.04 — сели на пароход «Тамбов» и отплыли до Джибути; по ходатайству В. Радлова им был предоставлен бесплатный проезд. 12.04 — короткая остановка в Константинополе, посещение храма Айя-София. Далее морем до Порт-Саида. С дороги открытки Ахматовой и О. Н. Высотской, — с сонетом «В ночном кафе мы молча пили кьянти...», — в Москву. Две недели в море. По дороге была короткая остановка в Джидде, где Гумилев наблюдал за ловлей акулы. Рассказ об этом, единственный опубликованный фрагмент «Африканского дневника», появился в «Ниве», 1916, № 8. 24 апреля члены экспедиции высадились в Джибути. Там провели три дня. Гумилев сразу начинает собирать сомалийские песни. В субботу 27 апреля они сели на поезд до Дире-Дауа, — в прошлые его приезды железной дороги еще не было. На станции Айша выяснилось, что рельсы размыло дождями и поезд дальше не пойдет. До Дире-Дауа добрались на дрезине. По дороге познакомились с турецким консулом, который направлялся в Харар. В конце апреля добрались до Дире-Дауа.
Май. правителем дедьязмачем Тафари (будущий император Хайле Селасие). Фотографировали его и принцессу лидж Иясу. Фотографией занимался Н. Сверчков. Начали собирать коллекции: насекомых (Сверчков) и предметов быта (Гумилев). 20 мая Гумилев известил академика Л. Я. Штернберга о прибытии на место и планируемом маршруте. К концу мая все необходимые бумаги были получены. Пока их дожидались, совершили поход в Джиджигу, к сомалийскому племени Габараталь.
— август. Фурда. Прошли деревню Беддану. На седьмой день подошли к городку Ганами. 13 июня отправились дальше. По дороге охотились. 19 июня достигли долины реки Рамис и по долине вышли к крупной реке Уаби. С трудом переправились, река была полна крокодилами. Продолжили движение на юг. К 23 июня вышли к горе Шейх-Гуссейн, посетили селение Шейх-Гуссейн, где располагалась гробница этого местного святого. Участников похода мучила лихорадка. 30 июня добрались до города Гинир. Четыре дня отдыхали. Из Гинира вышли 4 июля. Селения стали встречаться чаще. Опять была переправа через Уаби. Из-за жары шли ночью, а днем разбивали лагерь. Начались дожди. 25 июля пришли в Лагохардин (Метахара), в поселок, расположенный на дороге из Дире-Дауа в Аддис-Абебу. Отсюда вернулись в Харар. 7 августа Гумилев послал письмо русскому посланнику Чемерзину с просьбой дополнительных средств. Получил 200 талеров. До конца августа оставались в Абиссинии.
фотопластинок были переданы в Музей антропологии и этнографии Академии наук. В изданном вскоре путеводителе по музею коллекции, собранные Гумилевым (так они обозначены в путеводителе), выделены в самостоятельные разделы в отделе: «Абиссиния и полуостров Сомаль».
— состоялось заседание «Цеха поэтов» в Царском Селе у Гумилевых. 13.10 — в Москве у О. Н. Высотской родился сын Орест, единокровный брат Льва Гумилева. (Встреча братьев произойдет в 30-е годы. Ахматова и О. Н. Высотская будут вместе стоять в тюремной очереди...) 23.10 — Гумилев был в «Бродячей собаке» с Л. Ильяшенко, читал там стихи. 29.10 — Гумилев выступал на «Вечере современной поэзии» в «Бродячей собаке». В «Гиперборее» № 7, вышедшем после возвращения Гумилева, опубликована его пьеса «Актеон» (заняла весь номер). С октября Гумилев продолжил занятия в университете. На осенний семестр он записался на следующие лекции: «Логика» (А. И. Введенский), «Введение в романскую филологию» (Д. К. Петров), «Семинарий по истории испанской литературы» (Д. К. Петров), «Семинарий Плеяда» (В. Ф. Шишмарев), «Просеминарий по старофранцузскому языку» (В. Ф. Шишмарев), «Античная религия» (Ф. Ф. Зелинский), «Сравнительная морфология» (С. К. Булич), «Введение в немецкую филологию» (Смирнов), «История греческой литературы» (Придик).
— заседание «Цеха поэтов» у С. Гедройц. 8.11 — чествование К. Бальмонта в «Бродячей собаке». 9.11 — возобновились заседания в ОРХС в редакции «Аполлона»; Гумилев был доизбран к прежнему составу совета. 13.11 — в романо-германском кружке был проведен «Вечер стихов», на котором выступали Гумилев, В. Гиппиус, Г. Иванов, О. Мандельштам, В. Пяст и др. 24.11 — чествование Бориса Пронина в «Бродячей собаке». 25.11 — присутствовал на банкете в «Отель де Франс», устроенном в честь приехавшего в Россию Э. Верхарна; встретив там Ф. Фидлера, Гумилев записал ему в альбом экспромт. 27.11 — в «Бродячей собаке» прошел «Вечер поэтов», в котором участвовали Гумилев, Ахматова, Городецкий, Г. Иванов, Мандельштам, Хлебников и др. 28.11 — после встречи с Гумилевым Хлебников записал в дневнике: «Гумилев рассказал, что в Абиссинии кошки в загоне, никогда не мурлычат, и что у него кошка замурлыкала только через час после того, как он нежно гладил: сбежались абиссинцы и смотрели на удивительное дело: неслыханные звуки...» 30.11 — в ОРХС стихи читали Ахматова, Мандельштам, Гумилев. Чтение Гумилевым одноактной пьесы «Актеон» вызвало продолжительные прения.
— Гумилев со Зноско-Боровским были у Кузмина. 8.12 — присутствовал на занятиях в ОРХС. 10.12 — Гумилев был объявлен в афише среди участников диспута после лекции Н. И. Кульбина «Футуризм и отношение к нему современного общества и критики», однако в диспуте не участвовал. 14.12 — Гумилев с Ахматовой были на вечере памяти И. Анненского в ОРХС; встретили М. Кузмина, который записал об этом: «...Гумилев был с Анной Андр., напомнив Царское, мое житье, Аполлон, Князева почему-то...» 22.12 — Гумилев присутствовал в «Бродячей собаке» на докладе А. А. Смирнова о новых течениях во французском искусстве. В конце года новые стихи были опубликованы в журналах «Нива» и «Современник». Появились и первые зарубежные публикации акмеистов: в Париже вышла французская «Антология русских поэтов», составленная Жаном Шюзевилем, с предисловием В. Брюсова, в которую вошли переводы стихотворений Гумилева «Попугай», «Камень», «Основатели», «Озеро Чад». Рецензию на эту «Антологию» Гумилев поместил в «Аполлоне», 1914, № 5. Последние месяцы года Гумилев много занимался переводами французских и английских поэтов (Т. Готье, Ф. Вьеле-Гриффен, Р. Браунинг). В журналах «Северные записки» № 12 и «За 7 дней» было напечатано несколько переводов из Т. Готье. Проводя большую часть времени в Петербурге, Гумилев и Ахматова обычно останавливались в снятой Гумилевым ранее комнате в Тучковом переулке. В опубликованном в начале 1914 года сборнике «Пушкинист» приводятся списки участников Пушкинского семинария при С.-Петербургском университете на 1913 г., среди перечисленных фамилий есть и Н. Гумилев.