Неакадемические комментарии — 3. Евгений Степанов.
Страница 3

ВТОРАЯ — «ДОРОЖНАЯ ЗАПИСНАЯ КНИЖКА»

Страница 1, «обложка»

(Хозяйственные записи перемежаются историческими заметками)

(вверху перечень ящиков, которые надо брать с собой в поход)

(Строка с разрядкой, не очень понятная, крупным и жирным шрифтом)

Аума         добрые духи       Шейх      Абадир

Джиш (злые духи, см. комментарии⁵⁶).

(Через небольшой интервал — строка, касающаяся трав, снадобий и пищи)

и, ходжа (напиток из жареных листьев кофе) ⁶⁴

в 7 лет заставляют девушек (?) (предположительно, так как продолжает строку и начинается с маленькой буквы, упоминание девушек как-то связано с напитком).

(Через небольшой интервал — строки с отрывочными историческими сведениями)

В 1000 г. основан Харрар.

Галла — коту = земледелец.

600г. эмир Али из Йемена пришел в пустыню, хотел подняться на плато, но остался и смешался с сомалами Исса и абиссинцами мусульманами.

Данакиль = óдиали

(Далее, крупно, на всю строку)

Еда из дурра: буддена<жа?>

Затем крайне любопытный перечень планируемых трат (в рублях). Деньги у путешественников, когда делалась эта запись (в конце похода), явно заканчивались, но Гумилев предполагал, что требуемая сумма, как было оговорено еще в Петербурге, переведена в Дире-Дауа. Поэт ошибался, и из-за этого планы переменились, ему пришлось на лишний месяц задержаться в Абиссинии. Обратите внимание на план (неосуществленный) попасть в Аддис-Абебу.

В записной книжке — всего три строки.

(Слева непонятное арифметическое вычисление, деление «в столбик» — «150» на «18»; получилось «8» с остатком — внизу произведение «8 х 18 = 144, см. воспроизведение странице ниже). Правее «расчетов» важная запись:

«Бухгалтерия» в «Записной книжке» этим завершается.

«Дорожная записная книжка», перевернутая «обложка» с деловыми записями

Разворот 1, левая сторона, страница 2 (перевернутая, оборот первой страницы)

(вверху, небольшой «словарик», все эти названия встречались в первой записной книжке)

Кардаста — амулет

Буляуаха — нож

Катунка — кольцо

Хелькадá — серьги

Херенга — талисман против болезни

Хедо — дерев[янная] чашка

Каламшишь — плетенка

Дуби — дерев[янный] подойник для доенья.

(отчеркнуто Гумилевым)

___________________________________________________________________

Харрар

Абадир — Харрар

Абдургадир — Боке (Черчер)

Нура-Гуссейн — Арусси

Собственно, «Дорожная записная книжка» начинается со следующей страницы.

Разворот 1, правая сторона, страница 3

1) (4 июня ст.ст.) Вышли в 12 через Тоомские Ворота⁶⁵.

Остановились у дома Нагадраса⁶⁶, по приглашению мальчика переводчика зашли попрощаться, затем удрал Абдулай, и мы пошли на землю Горикьяна⁶⁷ . Переночевали, поужинав курицей и китой⁶⁸ в прованском масле, которая чудесна.

Харрар. Древние городские ворота

2) (5 июня ст.ст.) Вышли в 11. Утром Коля собрал много насекомых. Дорога прямо на запад, та же что и в Дире-Дауа. Много трещин, в дождливое время рек (слово «рек» зачеркнуто наклонной чертой). Вначале дорога совсем красная, потом река Амаресса, озеро Оромайя и Адели (оба соленые)⁶⁹. Забавное запрещенье стрелять птиц. Мул хромает, я шел почти все время пешком. По обе стороны были поля маиса в изгороди молочаев, кое-где посеяна трава.

6 июня ст.ст.) Вышли в 10, ост[ановились] в пять; первую половину на юг, вторую на запад; в половине пути видели Гара Мулата⁷⁰ к северу километров 15 от нас; пробивались сквозь заросли молочаев, рубя их; дорога была завалена колючками, во многих местах местность дега⁶⁰; рощи древовидных молочаев, редкие поля дурро; остановились у реки Уотер (ручья) у подножья горы Голя; убили утку, ночью стреляли по гиене. Страна называется Метá, начальник кенъязмач Уольде-Мариам Абайнех с 1000 солдатами.

4) (7 июня ст.ст.) Начинаются леса; мы прошли гору Голя и остановились на горе Уолджиро; ссора с геразмачем Каймо и судья.

5) (8 июня ст.ст.) Все леса; гора Фурда; много фотографий вечером проявлены; первые гурезы и дуккуля⁷¹.

6).(9 июня ст.ст.) Леса; лес; остановились к[видимо, пропущено — «вечеру»] (продолжение далее)

Разворот 2, правая сторона, страница 5

у деревни Беддану (Пинии) (в скобках, видимо, либо название местности, либо другое название деревни

7) (10 июня ст.ст.) День провели на месте; были в гостях у жены геразмача; обед в английской палатке, беседа; русский доктор⁷²; дитя и падчерица (из сказок Гримма).

8) (11 июня ст.ст.) Шли 6 часов на юг; пологий спуск в Аниа; дорога между цепью невысоких холмов; колючки и мимозы; странные цветы — один словно безумный с откинутыми назад лепестками и тычинками вперед; отбились от каравана; решили идти в город; поднимались над обрывами полтора часа; спящий город. Встречный вице-губернатор доводит до каравана и пьет с нами чай, сидя на полу.

Город основан лет тридцать назад абиссинцами, называется Ганами (по-галласски — Утренний, т.е. Хороший), в нем живет начальник области фитаурари Асфау с 1000 солдатами гарнизона; домов сто. Церковь Святого Михаила; странные камни; с дырами, и один на другом; есть даже три друг на друге, одни напоминают крепостцу с бойницей, другие сфинкса, третьи циклопические постройки. Тут же мы видели забавное приспособление для дикобраза (джарта); он ночью приходит есть дурро, и абиссинцы поставили род телеграфной проволки или веревки консьержа, один конец которой в доме, а на другом повешено деревянное блюдо и пустые тыквы. Ночью дергают за веревку, в поле раздается шум, и джарт убегает. В дне пути к югу есть львы, в двух днях носороги.

Разворот 3, правая сторона, страница 7

9) (12 июня ст.ст.) Вышли в 12 ч[асов] дня. Большой, но нетрудный спуск. Деревни все реже и реже. Начинается барха (пустыня) и кола⁷³ . Высокие молочаи и мимозы. Дикая кошка, индюки, леопард. Прошли воду, остановились в пустыне в 5 ч[асов]. В маленькой деревушке, которую мы прошли, таможня. Чиновники бежали за нами и не хотели принять разрешения, требуя такового от нагадраса Бифати. «Собака не знает господина своего господина». Мы прогнали их.

10) (13 июня ст.ст.) Вышли в 10 ч[асов]. Жара смертельная. Ашкеры бунтуют. Успокаиваю их обещаньем кормить их в пустыне. Идем среди колючек. Потеряли дорогу. Ночь без воды и палатки. Боязнь скорпионов.

11) (14 июня ст.ст.) Вышли в 6 часов. Шли без дороги. Через два часа цистерна с проточной водой. К 12 ч[асам] разошлись искать дорогу, все колючки, наконец условный выстрел. Пришли к галласской деревне. Стали просить продать молока, но нам объявили, что его нет. В это время подъех[али] абиссинцы (два конных, пять слуг), ашкеры Ато Надо, которые просились ехать с нами в Ганами. Они тотчас вошли в деревню, проникли в дома и достали молока. Мы выпили и заплатили. Галласские старухи были очарованы. Абиссинцы не пили, была пятница, они старались для нас и, отыскивая нас по следам, заехали в эту трущобу. Мы не знали дороги и схватили галласа, чтобы он нас провел. В это время прибежали с пастбища мужчины, страшные, полуголые, угрожающие. Особенно один прямо человек каменного века. Мы долго ругались с ними, но наконец они же, узнав, что мы за все заплатили, пошли нас провожать и на дороге, получив от меня бакшиш, благодарили, и мы расстались друзьями.

(продолжение записи за тот же день)

Остановились в 4 часа у воды. Вечером история. Накануне у нас пропал бурнус, и по абиссинскому обычаю мои ашкеры должны были платить за него. Они пересмотрели все свои вещи и, наконец, принялись за вещи приставшего к нам по дороге ашкера, отбившегося от своих хозяев нагади, шангаля⁷⁴. Тот пришел жаловаться к нам и предлагал идти к судье. Ему резонно поставили на вид, что в бархе судей нет. И в то время как одни его держали, другие вспороли его мешок. Первой вещью там оказался наш бурнус. Вор хотел бежать, его схватили и связали. Пришедшие наши друзья абиссинцы ссудили нам кандалы, и вора заковали. Тогда он объявил, что у него украли 6 таллеров. Мне следовало платить, и я объявил, что раскладываю эти деньги на своих ашкеров. Тогда вора обыскали и нашли деньги в его поясе. Это всех возмутило.

Знатные абиссинцы-охотники на слонов; сзади раб шангаль

12) (15 июня ст.ст.) Вышли в 6 часов. Часам к 11 покупали масло у начальника деревушки (городá). Купили подойник⁷⁵. В доме живут телята и верблюжата. Потом долго не могли найти воды и шли до 4 1/2 ч. Всего десять часов. Устали страшно. Купались в цистерне аршин глубиной. Заснули на камнях без палатки, ночью шел дождь и вымочил нас.

13) (16 июня ст.ст.) Шли 1 1/2 ч[аса]. Потом абиссинцы застрелили антилопу, и мы долго снимали с нее кожу. Прилетали коршуны и кондоры. Мы убили четырех, с двух сняли кожу. Стрелял по вороне. Пули скользят по перьям. Абиссинцы говорят, что это вещая птица. Вечером проявляли.

Разворот 5, правая сторона, страница 11

14) (17 июня ст.ст.) Абиссинцы потеряли своих мулов и пошли их искать. Мои ашкеры требуют их ждать, т[ак] к[ак] только они знают дорогу. Я соглашаюсь ждать до 12 ч[асов]. В страшную жару выходим. Идем до 5. Барха похожа на фруктовый сад. Здесь она становится светлее и реже. Остановились у деревни у входа. Чтобы коровы не бросались все сразу в ворота и не ломали их, перед ними вырыта большая яма. Мы вошли в деревню из шести только соломенных хижин (женщины и дети носят куски кожи вместо одежд). Посетили школу. Купили ложку и смолы для чернил⁷⁶. (см. №63 в «Деловой записной книжке»). Учитель страшный жулик. Учился у сомалей. Дети на каникулах, п[отому] ч[то] падеж скота. Впервые видел молитву Шейх (Нура) Гуссейну⁷⁷.

15) (18 июня ст.ст.) На утро профессор получил рубашку, чтобы показать дорогу, но долго хотел убежать, и мы его били. Абиссинцы догнали нас. Шли четыре часа и остановились без воды и палатки.

16) (19 июня ст.ст.) Спуск к Рамису, который начинается в Мете и в этом месте впадает в Уаби. Мы перешли его вброд и через полчаса красивого пути достигли Уаби, которая разлилась. Кричали и стреляли, чтобы спугнуть крокодилов, потом пустились вплавь. Крокодилы кружились тут же и пугали мулов, которые начали тонуть и нестись по теченью. Со всех сторон гремели выстрелы. С Коли, мул которого опрокинулся, крокод[ил] сорвал гетру; другого мальчика он схватил за шаму. Мокрые мы вылезли и долго голые сушились на берегу. Потом ловили рыбу. Поймали 14 белых, двух черных с усами. Клев чудный. Под вечер подъем 2 ч[аса] трудный. Спим в пустыне без палатки.

Первая переправа через Уаби, с крокодилами

Разворот 6, правая сторона, страница 13

17) (20 июня ст.ст.) Вышли в 6, шли до 11 (сверху — на запад), все барха; встретили гиганта галласа, в Арусси они все такие. Он за деньги показал воду, продал масла. Мука кончилась. Отдыхали, пили ужасное кислое молоко. В 4 вышли, шли до 6 1/2 ; жгли мула. Спим в палатке.

18) (21 июня ст.ст.) Вышли в 6, шли на запад 2 ч[аса], потом убили амбарайли (антилопу) и по обыкновению остановились снимать шкуру и есть. Подошли галласы, старик с мальчиком и юноша с ребенком, что должно изображать их ашкеров. Старику дали хребет зверя. Потом искали насекомых, сняли шкуры с двух попугаев. Фасика писал сказку.

19) (22 июня ст.ст.) Удалились (сверху — была дега) от каравана, чтобы посетить деревню. Там долго торговались, ничего не купили. По дороге видели свиней, убили маленькую, сняли шкуру; вечером шли опять всего 5 часов.

20) (23 июня ст.ст.) Уже видно Шейх Гуссейнову гору; перешли большой овраг, очутились в коле, равнине. Шли 6 часов. Абиссинцы поехали в Гинир; мы расстались.

21) () Идем по равнине; дичи масса; убили шакала. Остановились после 3 часов хода, потому что галласы зарезали двух быков на кладбище и пригласили нас есть. Вечером ходили на охоту; убили громадную птицу, видели оленей. У меня лихорадка и почки. Пить нечего.

22) (25 июня ст.ст.) Шли 8 часов. Несли гнилую птицу. Остановились перед городом по ту сторону обрыва.

Разворот 7, правая сторона, страница 15

Этот лист, по фотокопии, вырван из записной книжки, однако, на другой, видимо, ранее сделанной копии, видно, что он вшит в тетрадку. На левой стороне разворота, страница 14, есть две приписки со схемой, комментирующий записи. Они приведены в соответствующих местах ниже.

23) (26 июня ст.ст.) Шли три часа до города; остановились на окраине под двумя молочаями. Пришли два галласа, которые советовали гнать других. Аба Муда прислал провизии. Мы пошли к нему, он принял нас в доме с плоской крышей, где были три комнаты, одна отгороженная кожами, другая глиной. Была навалена утварь. Хотел войти осел. Муда подражает абиссинским вождям и важничает. Потом после дня ужасной жары пошли смотреть гробницу Шейх Гуссейна.

(Напротив этого места, на странице 14, схема дома Аба Муда. Вверху, над схемой — автограф Н.Сверчков, видимо, схему рисовал он.)

Н.Сверчков.

Схема — план прямоугольного дома с одним входом на востоке, обозначены две отгороженные комнаты: северо-западная обозначена — глина; юго-западная обозначена — кож. На остальном пространстве показана «наваленная утварь» — два прямоугольника и какие-то значки или цифры (без ссылок).

Могила Шейх-Гуссейна. Слева — фото Гумилева, справа — современный вид

Это огороженное высокой каменной стеной кладбище с каменным домиком привратника из Джиммы снаружи. Сняли обувь, камни кололись. Выбеленные снаружи домики не штукатурены внутри. Лучший дом круглый гроб Ш[ейх] Г[усейна], потом есть гробница его сына, дочери, шейх Бушера (сын шейха Магомеда) (зачеркнуто — отец Ш.Г. шейх Ибрагим Маламайя), шейх Абдул Кадир и знатные галласы. Вечером писали историю Ш[ейх] Г[уссейна] с хаджи Абдул Меджидом и Кабир Аббасом.

Напротив этого места, на странице 14, ниже схемы дома Аба Муда, шесть строк текста, дополняющих описание гробницы Шейх Гуссейна:

— обрывочно и неразборчиво, видимо, нечто вроде — колдуют) рулон (над зачеркнутым — клочки) одежды, чтобы иметь детей; чтобы нет одежду — клочок материи; но надо — узбу (? но похоже на: лошадь — узду). узнать арабский язык — перо (видимо, это как-то связано с упомянутой ниже рукописной книгой Шейх-Гуссейна).

(продолжение основной записи на странице 15)

24) (27 июня ст.ст.) Утром пошли в обрыв смотреть место чудес. Видели пещеру, где он жил, и там беременну[ю] женщину и змею и святилище. Потом еще две пещеры во второй дыре, где пролезает только безгрешный; пролез А. М. (это либо Аба Муда, либо, вероятнее, Абдул Меджид) и я.

(Напротив этого места на странице 14 две дополнительных строки.)

Камень, где топтался мул.

Тамбур — ставший камнем.

Разворот 8, правая сторона, страница 17

(продолжение того же дня)

Потом камень на дне обрыва, где Ш[ейх] Г[уссейн] молился, когда к нему пришел его любимый ученик и слетел с высоты 40 саженей. Потом после тяжелого сна фотографировали книгу и город.

25) (28 июня ст.ст.) Вышли в 11, в три встретили коровий водопой, но не остановились и потом выяснилось, что воды долго нет и мы шли до 8 ч[асов], т. е. до дега. Последний час был подъем в темноте. С утра ничего не ели, все больны. Путь Ю[го]. 3[апад], погода облачная, дождя нет.

26) (29 июня ст.ст.) Шли четыре часа; зашли в деревню купить молока, осматривали избы. Купили машину для очищения хлопка (12)⁷⁸. Потом пришел старик абиссинец с сыном, ему дана эта деревня, принес теля (см.⁶⁴). Потом повел к себе и, закрывая нас полой от дурного глаза, поил молоком. Остановились кормить мулов.

27) (30 июня ст.ст.) Шли 10 часов до Гинира; местность унылая — дега. (Сверху приписка — Искали золото в реке). Остановились за городом; у Фасики друг начальник рынка; мы обедаем у двух сирийцев дома Галеба.

28) (1 июля ст.ст.) Отдыхаем, покупаем провизию, вечером я с Фасикой, возвращаясь из города, заблудились. Расспрашивал Уаккине об Уолла⁷⁹.

29) (2 июля ст.ст.) Греки обедают у нас провизией нагадраса⁶⁶, базар; покупаем вещи.

3 июля ст.ст.) Заказали молоть муку; ждем.

31) (17/4 июля)⁸⁰ Идем 6 часов на запад; к югу горная цепь отделяет нас от Гобба⁸¹; унылая дега, много шакалов.

32) (5 июля ст.ст.) Идем четыре часа, потому что Фасика болен; остановились в лощине; едим пару уток.

Разворот 9, правая сторона, страница 19

33) (6 июля ст.ст.) Идем четыре часа до спуска к Уаби; по дороге ловили крысу; везде абиссинские поселения; базар без деревни; начальник в будке; объявление о беглом рабе; красавицы; женщина с зобом; купили глиня[ную] и плетеную вазу из-под масла⁸².

34) (7 июля ст.ст.) Спуск к Уаби 4 часа; переправа; дождь; хлопоты с мулами; заплатили 4 талера, шли час от воды ища травы.

Вторая переправа через Уаби, на подвесной переправе

35) (8 июля ст.ст.) Встали в 2 ночи, чтобы выйти из Кола до жары. Шли 6 ч[асов] и остановились отдыхать. Потом шли от трех до пяти подъем в Дега; масса нагади. Остановились у строящегося абиссинского города. У галла взамен соли взяли молока⁸³.

9 июля ст.ст.) Идем 5 ч[асов] по деге, деревень мало, дров нет. Днем капал от 1-3 дождь, ночью ливень. В деревне нам приготовили ганфо. Фасика убил утку, которую жарил я.

(До этого момента записи делались чернилами, далее — карандашом.)

37) (10 июля ст.ст.) Идем пять ч[асов] на северо-восток; убили двух уток; много снимали в деревне, в стороне служанка Ш[ейх] Г[уссейна] (видимо, комментарий к фотоснимку).

38) (11 июля ст.ст.оставлено свободное место для названия гор). Много дуккуля⁷¹. Вечером пришел бык и лизал осла. Ибрагим говорит, что хозяин быка умрет; Могамет, что быки любят пот.

Разворот 10, правая сторона, страница 21

12 июля ст.ст.) Идем 6 часов. Остановились в пустой деревне, жители выселились на время дождей в кола, т[ак] к[ак] слишком много грязи и быки тонут. Уаккине болен. Спим в доме.

Покинутая галасская деревня, в которой путешественники остановились на ночлег и дневку

40) (13 июля ст.ст. в бурнус галласа. Пропал револьвер.

41) (14 июля ст.ст.) Шли 5 ч[асов] по дега, много покинутых деревень, в одной пережидали дождь сидя на кровати. 2 часовой спуск в Война-дега⁸⁴. Уже видно Иту.

15 июля ст.ст.) Через три часа прелестной дороги с павианами и тота палатка, из нее выходит белый m-r Rey⁸⁵, мы садимся и решаем ночевать, чтобы завтра вместе пройти таможню — у него кобылы, у меня разрешение. Вечером ему приносят еды от жены Ато Мандафры, едим вместе. Мул кашляет.

43) () На утро (запись на этих словах обрывается).

На этой же странице, ближе к ее правому краю, слегка наискосок, добавлено:

всего 975 к.

Это, скорее всего, пройденное расстояние — 975 км — примерная длина всего «кольцевого» маршрута путешествия, без разъездов между Дире-Дауа и Харраром.

Фактически на этой недописанной фразе о 43-м дне записи прекращаются. Однако на левой стороне данного разворота кратко обозначены еще несколько дней, прокомментировать которые попытаюсь после описания «Дорожной записной книжки».

Разворот 10, левая сторона, страница 20

(Записи обрывочные, идут с верхней части страницы, в обратном порядке)

26 июля ст.ст.) Дорога

52. (25 июля ст.ст.

51. (24 июля ст.ст.) Ушли от монаха.

50. () Сидим у монаха.

49. (22 июля ст.ст.) Подходим к монаху.

Разворот 11, левая сторона, страница 22

На развороте приведен записанный рукой Гумилева (по-французски) какой-то рецепт. Скорее всего, от лихорадки.

60 grammes d'eau de rose (розовая вода — С.Е.)

60 grammes de fleurs d'ozoin (что-то цветочное)

3 1/2 grammes de teinture de benjoin (спиртовой раствор бензойной смолы)

Далее в «Дорожной записной книжке» осталось несколько (не менее трех листов) чистых страниц. Совершенно очевидно, что на одной из этих страниц, на четной стороне, и как на первой странице («обложке») — «вверх ногами», был записан автограф стихотворения «Дездемона», вырванный В.Г. Данилевским при продаже «Дневника» В.В. Бронгулееву⁴⁰. Текст этого автографа приведен в примечаниях, так как, скорее всего, он не имел отношения к экспедиции и был туда вписан позже, уже в Петербурге⁸⁶.

На этом «Дорожная записная книжка» заканчивается.

Теперь вернемся к развороту 10. На левой его стороне и наверняка «задним числом» Гумилев продолжил записи, перечисляя дни в обратном порядке, то есть самая последняя запись под номером «53» начинает страницу, а завершается перечисление номером «48». Почему? Дни с 44-го по 47-й не заслуживали даже упоминания?

«наоборот» список он закончил 48-м днем, без записи слов — «На утро». Но если предположить, что порядок дней соответствует действительности, тогда получается, что никакого движения просто не было. Почему? Одна версия у автора возникла: в последней записи за 42-й день говорится, что завтра надо будет пройти таможню (вместе с мистером Реем): «...завтра вместе пройти таможню — у него кобылы, у меня разрешение...» Один раз, на 9-й день, путешественники столкнулись с таможней: «...В маленькой деревушке, которую мы прошли, таможня. Чиновники бежали за нами и не хотели принять разрешения, требуя такового от нагадраса Бифати. «Собака не знает господина своего господина». Мы прогнали их...» Таможенная служба в этот раз, видимо, «сработала». Возможно, успели донести о «злоумышленниках»? Поэтому прогнать чиновников не удалось... Тогда становится понятным отсутствие записей в течение нескольких дней — чиновники могли задержать путешественников и до «выяснения» посадить их на пять дней в местную кутузку. Фиксировать же это в «Записной книжке» Гумилев не стал.

— слово «монах» написано трижды, и каждый раз со строчной буквы. Видимо, это был какой-то реальный монах, с которым Гумилев общался около трех дней. Ведь Абиссинию называли «страной черных христиан», так что монаха там легко можно было встретить, и после всех злоключений захотелось пообщаться с «христианином».

Сразу за эпизодом с «монахом» следует указание на обозначенный на «Плане путешествия» Лагахардим. 53-й день отмечен одним словом: «Дорога». Если, согласно нашему предположению, в пути случилась непредвиденная задержка, это влияет только на датировку последней записи — «Дорога». Двигаться дальше путешественники начали либо 21-го (в случае описки), либо 26 июля 1913 года (что для дальнейшего не очень принципиально), как раз в указанный 53-м день. Дорога домой. Откуда начался путь и как он протекал, можно сказать совершенно определенно, несмотря на то, что на современных географических картах не удалось найти название Лагахардим. Достаточно взглянуть на хранящийся в Этнографическом музее составленный Гумилевым «План путешествия» и сравнить его с эскизом плана в записной книжке, где все упомянутые в «Дорожной записной книжке» узловые точки обозначены. Итак, дорога началась в Харраре, далее — упоминаемая в «Африканском дневнике» краткая поездка в Джиджигу. Названы все области, которые пересекали путешественники: Мета, пустыня Анниа, Бали, Арусси, Черчер, река Уаби. Климатические зоны — дега и кола. Населенные пункты: Харрар, Беддану, Ганами, Шейх-Гуссейн, самая южная точка Гинир и конечный пункт — Лагахардим, перед рекой Гаваш. Нанесенный Гумилевым на схеме Лагахардим дает однозначный ответ на вопрос о пункте под номером 53 — «Дорога». Несомненно, имеется в виду железная дорога от Джибути до Дире-Дауа, по которой 27 апреля путешествие начиналось. Дорога строилась от Джибути до Аддис-Абебы, окончательно ее строительство завершилось только в 1917 году. В описываемое же время, как видно из гумилевского плана (на нем железная дорога изображена именно так, — линией с поперечными черточками), дорога эта была доведена только до река Гаваш (ныне — Аваш) и конечной (скорее всего, временной) станцией вблизи реки был именно Лагахардим. (Просмотренный сайт, посвященный истории строительства железной дороги от Джибути до Аддис-Абебы подтверждает это: http://en.wikipedia.org/wiki/Addis_Ababa-Djibouti_railroad). Добравшись до Лагахардима, путешественники со всем своим багажом сели в поезд и отправились в Дире-Дауа. Хотя, видимо, вначале Гумилев надеялся попасть прямо в Аддис-Абебу — вспомним планируемые траты на перевернутой «обложке» второго дневника. План этот был нарисован после завершения похода. Любопытно сравнить его с эскизом в «Деловой записной книжке». Эскиз делался на самом маршруте, судя по его виду — в Гинире. На нем — ни одной надписи, но так же обозначена железная дорога, доведенная только до Дире-Дауа. Тогда Гумилев еще не знал, куда она продлена. Вернулись путешественники в Дире-Дауа, скорее всего, не позднее 27 июля. Там Гумилев должен был получить из России деньги — на обратный путь и чтобы рассчитаться с проводниками (об этом он писал еще в начале мая Л.Штернбергу). Гумилев явно торопился на пароход, который должен был отправиться в начале августа.

Здесь его ждало разочарование. Все связанные с этим документы приводит в своей работе А. Давидсон⁸⁷. Кратко напомню, как развивались события. В письме из Аддис-Абебы в Петербург Б. А. Чемерзин писал В. Радлову⁸⁸: «...8 августа г. Гумилев, в бытность свою в Хараре, перед выездом в Россию, обратился ко мне с просьбою о высылке ему 140 тал. <...>, без коих он, ввиду задержки обещанных ему Академией Наук денег, не мог выехать в Россию...». Деньги Чемерзин ему выслал, но получить их Гумилев скоро не смог. Видимо, он, отправив письмо Чемерзину, сразу же переехал в Джибути. В своем ответе Чемерзину (уже после возвращения Гумилева в Россию) Радлов писал⁸⁹«...по получении письма Вашего Превосходительства от 27 октября с. г. за № 102 мною был приглашен в Музей Н. С. Гумилев, который сообщил мне, что уже месяц тому назад деньги им были переведены в Миссию через Лионский кредит. Задержка в высылке денег произошла оттого, что г. Гумилеву пришлось ждать около трех недель в Джибути...» Из Джибути Гумилев со своим напарником и всеми трофеями отплыли в конце августа — начале сентября. Возвратились домой 20 сентября 1913 года.

26 сентября Гумилев и Коля Сверчков передавали привезенные коллекции в Музей антропологии и этнографии (см. в Приложении).

Последний документ, который хочется привести, тоже «денежного характера». Как мы помним, уезжал Гумилев в Африку за свой счет. По возвращении, уже 8 января 1914 года, он обратился к руководству Академии наук⁹⁰:

«По командировке Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого мною приобретены среди племен Сомали, Харрари и Галла этнографические коллекции и сделаны фотографические снимки, за которые следует получить 400 (четыреста) рублей.

8 января 1914 г.

Н. Гумилев».

Так что на этом путешествии материально поэт явно не обогатился. Но не за этим же он туда направлялся, в отличие от своего предшественника — Артюра Рембо⁹¹.

Закат солнца над древним Харэром

Над широкой, как Нил, многоводной Невой,

В час, когда я устану быть только поэтом,

Ничего не найду я желанней его.

Я хожу туда трогать дикарские вещи,

Чуять запах их странный, родной и зловещий,

Запах ладана, шерсти звериной и роз.

И я вижу, как знойное солнце пылает,

Леопард, изогнувшись, ползет на врага,

Для веселой охоты мой старый слуга.⁹²

О «дикарских вещах» привезенных поэтом, смотрите в Приложении.