Поэт на войне. Часть 1. Выпуск 4. Евгений Степанов

Вокруг «Записок кавалериста» — 1914-1915.

В промежутке,  г., переброска на новый фронт

Как было сказано в предыдущем выпуске, несмотря на то, что при переосвидетельствовании медицинской комиссией Николая Гумилёва хотели признать негодным к продолжению воинской службы, он, проигнорировав мнение докторов, в самом конце мая или начале июня возвратился на фронт. Но прежде, чем продолжить рассказ о дальнейшей воинской службе, несколько уточнений и дополнений к рассказу о его пребывании в Петрограде. Видимо, самое раннее документальное свидетельство появления Гумилёва в Петрограде в марте 1915 года — письмо к нему от А.К. Лозины-Лозинского ¹ марта:

«Многоуважаемый Ник.<олай> Степ.<анович>, если звуки военной трубы не заглушили в Вас мелодий лиры и Вы с интересом относитесь к молодым порослям литературы, то могу Вам прислать (напишите мне: В.<асильевский> О.<стров>, Тучкова наб.<ережная> 10–1, кв. 41) несколько стихот.<ворений> молодого поэта Злобина, пишущего весьма грамотно. Моментами он напоминает Вас, хотя en petit, конечно. Он был бы рад быть знакомым с Вами, причем не надо предполагать в данном случае расчетов на какую бы то ни было протекцию. Мы познакомились недавно в редакции довольно мизерного нового журнала „Богема“, в который отдали свои поэзы по предложению нашего общего знакомого — Ларисы Рейснер Мне кажется, что к творчеству Злобина Вы не останетесь совершенно безучастным.

Жму руку. Кстати поздравляю с Георг.<иевским> крестом. Поклон Анне Андреевне.

А. ».

 Петрограде весной 1915 года, письмо это любопытно первым упоминанием об уже состоявшемся знакомстве Гумилёва с Ларисой Рейснер. Само знакомство, скорее всего, произошло в январе, во время его предыдущего посещения Петрограда, в «Бродячей собаке», о чем поведала она сама в своем автобиографическом романе «Рудин» ². Их взаимоотношениям, интереснейшей «военной переписке» будут посвящены дальнейшие выпуски «Поэта на войне».

Пребывание поэта в Петрограде было творчески насыщенным, о чем говорят многочисленные, упоминавшиеся публикации. Большая их часть тематически была мало связана с «военной» тематикой, конечно, за исключением продолжения публикации «Записок кавалериста». В «Биржевых ведомостях», в мае-июне,  Петрограде, прошло четыре публикации, условные главы II-V,  зимы 1914 года. Затем — перерыв до осени, до окончательного отъезда Гумилёва из Уланского полка для сдачи офицерских экзаменов. Хочется внести одну поправку к предыдущему выпуску. Приводя звуковой файл авторского чтения стихотворения «Словно ветер страны счастливой...», написанного в этот период, я утверждал, что это единственное стихотворение Гумилёва, сохранившееся в авторском исполнении. Уже после публикации удалось уточнить, что сохранились авторские записи чтения, по крайней мере, еще ряда отрывков из своих произведений ³.

О достаточно длительном, двухмесячном пребывании Гумилёва в Петрограде весной 1915 года, помимо упоминавшейся записи С. Ауслендера ⁴, других воспоминаний современников пока не обнаружилось. Отсутствуют также упоминания о публичных выступлениях поэта — в отличие от двух кратких пребываний Гумилёва в Петрограде в декабре 1914 года и в январе 1915 года ⁵ вел замкнутый образ жизни, мало с кем общаясь. По крайней мере, в дневнике М.Кузмина этого периода, сохранившего записи за каждый день, Гумилёв упоминается лишь однажды, косвенно, в записи от 28 марта: «... Потом к Рославлеву, там был Слезкин и Долинов. Слезкин злится, Долинов лакействует теперь уже перед Гумилёвым. Неприятный малый. Все разбирают книгу Садовского...» Здесь любопытно отметить два момента. упоминание Долинова. В эти месяцы он был мужем (вскоре они расстались) упоминавшейся в связи с событиями лета 1914 года Веры Алперс ⁶. А  упоминание книги Б.Садовского «Озимь», с резкими высказываниями в адрес многих поэтов, в том числе и находившихся на фронте Н. С. Гумилёва и Б. К. Лившица. Книга эта вызвала весной 1915 года литературный скандал, в котором принял участие и С. Ауслендер ⁷ который первым посетил больного поэта в Царском Селе. Судя по этой записи Кузмина, по визиту Ауслендера в первые дни Пасхи, по письму А. Лозина-Лозинского  по групповой фотографии, подаренной 5 апреля матери с дарственной надписью: «Дорогой мамочке от Коли, Ани и Левы. Царское Село. 5 апреля 1915» ⁸, первое время после возвращения с фронта Гумилёв провел дома в Царском Селе, и только в начале апреля был определен в «Лазарет деятелей искусства», который располагался на Введенской ул.,1, на Петроградской стороне. По свидетельству Ахматовой, 12 апреля она его там навестила. Об этом говорит авторская датировка стихотворения «Думали: нищие мы...» в сборнике «Белая стая» ⁹:

"О стихотворении «Думали: нищие мы...»: «Его любил Н. С. ... Я написала его в 1915 году, весной, когда Н. С. лежал в лазарете. Я шла к нему, и на Троицком мосту придумала его, и сразу же в лазарете прочитала его Н.С.. Я не хотела его печатать, говорила — „отрывок“, а Н.С. посоветовал именно так напечатать.

 нас ничего,

 как стали одно за другим терять,

Так, что сделался каждый день

Поминальным днем, -

Начали песни слагать

 великой щедрости Божьей

Да о нашем бывшем богатстве».

 апреля 1915, Троицкий мост)

17 апреля художница О.Л.  своем дневнике: «Во вторник <14-го апреля> вечером была у Ахматовой. Она встретила меня в халате с растрепанной шевелюрой. Закуталась в платок и съежилась на кушетке. <...> Про себя сказала, что печатается новое издание „Четок“, что у ее Левушки нянька ушла неожиданно, и что она переезжает в Петроград, чтобы чаще навещать Николая Степановича. А бедный Левушка остается с бабушкой и без няньки...» ¹⁰  же — в записях Лукницкого ¹¹: «Весной 15 г. переехала в Петербург (из Царского) на Пушкарскую ул. Это был дом, в который упирается Гребецкая улица ¹²„Пагода“ этот дом назывался. Была сырая и темная комната, была очень плохая погода, и там я заболела туберкулезом, т.е. у меня сделался бронхит. Чудовищный совершенно бронхит. Это было первый раз в жизни, что я кашляла. И вот с этого бронхита и пошло все. Я так себе представляю — что я, вероятно, апрель, май там провела, вот так... Потом уехала в Слепнево ¹³„. Следует заметить, что к этим же весенним месяцам относится постоянное общения Ахматовой с Шилейко и Недоброво, который тогда же, на свою голову, познакомил ее с Борисом Анрепом, что послужило началом нового многолетнего романа ¹⁴поэтами-супругами взаимоотношения...

“пагода»,  котором жила Ахматова

Однако перенесемся в расположение Уланского полка, в то время, когда Гумилёв по болезни покинул его в середине марта. Уланский полк продолжал наступление на Кальварию. Как было подробно сказано в предыдущем выпуске, 13 марта в полку случилось чрезвычайное происшествие. Ночью, из-за несогласованных действий сторожевого охранения, немцам удалось взять в плен 67 улан (из эскадрона № 6). Многие из них позже бежали из плена, и о некоторых рассказано в «Записках кавалериста», о чем будет сказано в других выпусках. Бои, в которых принимал участие полк за период с марта по июнь, в официальном журнале боевых действий 2-й Гвардейской кавалерийской дивизии обозначены следующим образом ¹⁵:

«Арьергардные бои по прикрытию отхода 3-го Армейского корпуса:

— Бои в р-не  Клейвы — с 13 по 20 марта 1915 г.

— Расположение на позициях в р-не Моргово — Яворово — Даукше — с 8 апреля по 11 мая 1915 г.

Козлово-Рудская

— Бой в  лесу — 26 апреля 1915 г.

— Рекогносцировка высоты 48,0 у ст. Мавруце — 28 мая 1915 г.

— Рекогносцировка в р-не ст. Мавруце — с 29 мая по 1 июня 1915 г.

— Расположение на позиции в р-не крепости Ковна — с 2 по 5 июня.

— Расположение на Мариампольской позиции и бои за дефиле у Даукше, Новополе и в р-не фол. Яворов — с 6 по 21 июня».

 ли Гумилёва могли не волновать действия его боевых товарищей, пока он лечился в столице. На сухом языке боевых донесений и приказов от различных участвующих в этих операциях частей дивизии и полка, события марта — начала июня, пока Гумилёв находился в Петрограде, выглядят следующим образом. Все упоминаемые области располагаются несколько севернее того района, в котором Гумилёв воевал в феврале — марте 1915 года.

В середине марта была предпринята очередная попытка наступления: «15 марта 2 Гв. кав. див. направлена на Мацьково и в промежуток между частями 2 корпуса на Смоляны — Рудавка. Войска с утра переходят в наступление» ¹⁶. «Уланский полк занимает промежуток между 26 и 43 пехотными дивизиями на западной окрестности озера Шейплиле» ¹⁷. «Противник укрепился по линии Стефанишки — Тракшики — Нарты. <...> Ночлег: уланы — в Моргово, охранение по линии от Дембова до Гудыне» ¹⁸«17 марта немцы прошли несколько вперед (от шоссе Кальвария — Сувалки), заняли Краснополь, Красна». Это донесение дополнено красноречивой фразой о поисках виноватых, к сожалению, не утратившей своего значения и в наши дни; вот телеграмма из штаба дивизии: «По приказанию начальника штаба прошу ускорить ответом номеру 343 доставление сведений о числе повешенных евреев» ¹⁹«Обстановка на 12 дня 18 марта: <...> в д. Клейвы для связи со Смоленским полком — разъезды Л.-Гв. Уланского полка на Буду Русскую. 1 бригада 2 Гв. Кав. дивизии пока в резерве в своих биваках в районе Штабинки — Дворчиско — Полкоты — Боссе (уланы). Штаб бригады в Полкоты» ²⁰ состав 1 бригады. Накануне Пасхи и в последующую неделю — на фронте полное затишье. «20 марта: „Ввиду отступления противника дивизии приказано сосредоточиться в д. Замарне, отсюда в 3 ч. дня вся дивизия отошла в д. Покомпще“ ²¹. 22 марта — Пасха: „В ночь на Светлое Воскресенье батарея стояла на том же биваке. Командир батареи в 12 ч. обошел все помещения, спели молитву и позже были розданы подарки и куличи. Весь день простояли на биваке“ ²² — отдых: „Дневка. Дивизия ушла в район Лодзее, оставив батарею с Драгунским полком“ ²³.

В начале апреля было произведено переформирование боевых частей: „1 и 2 Гв. кавалер. дивизии составляют Конный отряд под начальством Гилленшмидта (обеспечивают правый фланг Армии и удерживают дефиле у Моргово и Даукше). Разведка на фронте Пилькавишки — Кальвария“ ²⁴ возникли трудности не то что с ведением активных боевых действии, а с простым перемещением с места на место: „Выступили в д. Метеле, прибыли в 11–30 ввиду страшной грязи, пройдя через Свентозери — Сутры. Застряли, с 2 1/2 до 6 1/2 вечера — 2 версты; дошли до Обелица, встали там с эскадроном Улан“ ²⁵. „Приказ перейти в д. Кракеники, но она занята, и встали в Крекщаны. Переход 4 1/2 версты продолжался с 8 1/4 утра до 7 вечера. Командир послал донесение о невозможности двигаться“ ²⁶. „Дивизия пошла в район Симно. Батарее из-за  район ст. Олита, и она будет подтянута к дивизии, когда просохнут дороги. В 12 ч. дня батарея соединилась в д. Войстокеме с Драгунским полком и пошла на Лодзее, пройдя которые встала на бивак. До 3 апреля шли к Олите“ ²⁷.

„6 апреля. Приказ №837 по Гвардейскому конному отряду. Противник по западному берегу Шешупы от Гайстру до Сургуце и далее <...> На нашем правом фланге — Ковенский отряд, <...> на левом фланге части 3 Сибирского корпуса. <...> Л.-Гв. Уланскому полку — в 3 часа дня 8 апреля прийти в Иглювка. Штаб отряда — в Иванишки“. <...> 8 апреля. 1 бригада 2 Гв. кав. див. расположена в р-не Иглювка — Моргово; вести разведку на Гайстры, Сургуце, Мариамполь к северу от дороги Моргово — Мариамполь (вкл.). Упорно удерживать дефиле Моргово, для чего построить окопы: Понсово — западная окраина Иглишканы — северная оконечность болота Амальва. Отход только по приказу. В случае невозможности удерживать — на линии Шакалишки — Шлаванты, расположить батарею по левому берегу реки Шлаванты, севернее д. Лейцишки. <...> 11 апреля. Противник по линии ф. Антоново, западный берег Шешупы (Гайстра — Кухтышки) и далее. <...> Охранение по линии: Пускальне — Вальево — <...>. Нам — удерживать дефиле у Моргово и Даукше. <...> Уланскому полку — с 4 пулеметами, 2 батареей и полком отдельной пехотной бригады под общим началом Ген.-майора Дабича, в 3 часа дня 12 апреля сменить полк» ²⁸. «14 апреля. В течение дня наблюдали движение по шоссе Мариамполь — Волковышки. Разъезд улан к реке Шешупе, но был обстрелян. В д. Лучики — эскадрон кавалерии противника. Уланы открыли по ним огонь и отогнали их от д. Кумежуры» ²⁹ середине апреля опять готовится наступление: «16 апреля. Донесение от улан. Наблюдения от Сургуце: противник на западной стороне р. Шешупы, частью против Сургуце и далее к югу вдоль опушки леса. К северу — тоже противник» ³⁰. Приказ №8432 по 2 Гв. кав. дивизии от 16 апреля: «Войскам 10 Армии сегодня перейти в наступление. Нам (с 3 Сибирским корпусом) начать наступление на Мариамполь — Людвинов — Кальварию. Нам — овладеть Мариамполем. Правый боевой участок — Дабич. <...> Уланскому полку выслать усиленную разведку на фронте Сургуце — Мариамполь, сосредоточив к 7 утра 4 эскадрона у д. Гудышки, 1 эскадрон в ф. Яворово, выслав разведку на Мариамполь. 1 эскадрон оставить в Копциово для прикрытия 5-й <...> Штаб отряда в Иванишки» ³¹. Однако, судя по многочисленным донесениям, наступление шло вяло, крупных столкновений с противником не было, лишь редкая перестрелка на тех же позициях. 20 апреля приказ о наступлении повторяется: «X Армии приказано перейти в наступление. 1 бригаде приказано наступать на д. Сургуце. <...> В 1 ч. дня бригада перешла в Дембово. Пришел приказ об отмене ночной атаки на Мариамполь. Бригада вернулась на старое место» ³².

В течение всей военной кампании начала 1915 года Уланским полком временно командовал полковник М. Е. Маслов ³³ апреля из командировки возвратился командующий Уланским полком генерал Д. М. Княжевич: «Приказ №280. Иглювка. Полковник Маслов в течение моей пятимесячной командировки временно командовал полком. За этот долгий промежуток времени полк имел много дел, много пришлось перенести всяких трудностей. С присущим ему хладнокровием и боевым опытом, Полковник Маслов отлично выполнил свою задачу, являясь в бою спокойным, распорядительным, в дни отдыха заботливым, внимательным начальником. От лица службы сердечно благодарю Полковника Маслова за его во всех отношениях блестящее командование полком. Командир полка Свиты Его Величества Княжевич» ³⁴.

До конца месяца — все спокойно. 28 апреля в Уланском полку, в Бальвержишках, был зачитан Приказ №286 ³⁵: «<...> §6. В дополнение к приказу по полку от 3 января с.г. №171, от 13 января за №181 и 23 января за №191 объявляю список нижних чинов, награжденных за отличия в делах против неприятеля Георгиевскими крестами и медалями с указанием времени совершения подвигов». Далее следует таблица, где под №59 (всего перечислено 139 награжденных нижних чинов) обозначен:

по пор.	№№ эскадрона	Звание, имя и фамилия	Степень Георг. креста и медали	Георг. креста и медали
59	ЕВ	Николай Гумилёв	кр.4	134060	ноября

Большую часть мая полк оставался на тех же позициях, периодически ведя перестрелку с противником: «Позиции у Даукше, дежурство, была стрельба по Нарты. <...> Батарея по тревоге оседлала в 4 1/2 утра и выступила 2 мая к 6 ч. утра к южному кладбищу д. Подавине. Позиции и у Вышнеловка. 3 мая был обстрел д. Трабишки. 4 мая — по Нарты»." ³⁶ одном из документов приводятся сведения о составе Уланского полка на 4 мая 1915 года: «В Уланском полку — 6 эскадронов, 24 офицера, 753 шашки» ³⁷. В этот же день в 294 пехотном Березинском полку был зачитан приказ о повышении в звании брата Николая Гумилёва — Дмитрия Гумилёва: «Высочайшим приказом произведен в поручики 4 мая, со старшинством от 11 марта 1915 года» ³⁸ мая «Уланы перешли на правый берег Немана. Наша бригада несет сторожевое охранение и разведку» ³⁹. 8 мая произведено переназначения высшего командования: «Командующий дивизией Гилленшмидт назначен командующим 4 Кавалерийским корпусом. Начальником дивизии назначен Св. Е. В. г.-м. Эрдели. Командир бригады Св. Е. В. г.-м. назначен временно командующим 2 Кавалерийской дивизией. Временно командующим бригадой назначен г.-м. Дабич» ⁴⁰.

Иногда в документах встречаются знакомые Гумилёву фамилии офицеров конной артиллерии ⁴¹ донесении Княжевича от 11 мая из Даукше: «Выяснено расположение штаба противника у д. Путришки. Стрельба взводом 2 батареи Л.-гв. конной артиллерии под командованием подпоручика Кузьмина-Караваева. <...> Обращаю внимание на отличную стрельбу взвода конной артиллерии» ⁴²«Перестрелка в районе Клинишен. <...> Ввиду недостатка офицеров в дружинах поручик Хитрово и прапорщик Неведомский выразили желание командовать ротами ополчения и были назначены» ⁴³. 13 мая во 2-й «Получена телеграмма: Италия объявила войну ». Видимо, неслучайно накануне, 12 мая, Гумилёв поместил в «Биржевых ведомостях», где публиковались «Записки кавалериста», свою «Оду Д’Аннунцио» ⁴⁴«на злобу дня»:

Опять волчица на столбе

 огне багряных светов...

Судьба Италии — в судьбе

Ее торжественных поэтов...

 мая началось наступление противника: «Обозначилось наступление немцев на фронте Велюсе — Серафины — Кура. Полк отошел по линии Буянишки — Москалевичи — Ниоша. Бригада отошла в район д. Кордаки» ⁴⁵«Бои: окопы по р. Высокой, Гуляны. Наступление противника от Серафим на Дзерцкярно и Перкуне. <...> 25 мая перешли в Козлишки. <...> 26 мая позиции у Мроген. Перестрелка у Козлишек весь день. Пришел приказ из Ковно: Всем частям Ковенского отряда немедленно отходить на Вейвери и Ковно, сообщая о том ближайшему начальству и соседним войскам. Наступление противника вдоль Ковенского шоссе. Приказано всем частям идти прямо на юг, так как противник, оттеснив кавалергардов, наступает на д. Козлишки. Был отброшен. Батарея отошла на д. Кирсноковщна и на шоссе. Перешла в Вейвери» ⁴⁶. «26 мая 1 бригада 2 Гв. кав. дивизии получила задачу занять позицию на левом берегу р. Юры. <...> Вести разведку и тесную связь с Гусарским полком, в случае наступления — оборонять позиции. Отряд включил Конно-гренадер, Улан, батальон 27 Сибирского полка» ⁴⁷ связи с наступлением немцев, в эти же дни была осуществлена переброска всех частей по железной дороге несколько севернее, в Ковно и к станции Мавруце: «Через Ковно и ст. Мавруце — выгрузка, бивак в Шилеле. Временным командующим дивизией назначен Свиты Е. В. генерал-майор Шевич. Командующий дивизией Эрдели назначен временным командующим отрядом, в состав которого входит 2 Гвардейская кавалерийская дивизия и пешие ополченские дружины» ⁴⁸. Одним из этих ополчений командовал в это время слепневский сосед Гумилёва В. К. Неведомский.

 полк неизвестна. Не отражена она и в просмотренных приказах по полку, хотя возвращения (как и отбытия) в полк большинства вольноопределяющихся улан после болезни или ранения указывалось в соответствующих параграфах ежедневных, сохранившихся приказов по Уланскому полку ⁴⁹ с его отбытием на лечение в Петроград. Возможно, связано это было с «неформальными» отношениями, сложившимися между поэтом и офицерами полка. Предположительно, вернулся он в полк не ранее последних чисел мая, но не позднее конца первой недели июня. Скорее всего, попал он в полк тогда, когда части 2 Гв. кавалерийской дивизии находились вблизи Ковно и станции Мавруце. Гумилёв принимал участие во всех боевых действиях Уланского полка в июне 1915 года, хотя события эти, ввиду их незначительности, не нашли отражения в «Записках кавалериста».

В конце мая немцами были предприняты попытки наступления на русские позиции. Из донесений Княжевича: «29 мая в 2 ч. дня получено приказание седлать, и полк выступил с отдельной задачей: занять западную опушку леса, что западнее д. Есиотраки, связаться с пехотою справа и разойтись на три группы по 2 эскадрона, устроить засады, должны были быть высланы мелкие разъезды для заманивания. Чтобы не навлекать внимание противника, командир полка решил сделать обход около 28 верст в тылу у Есиотракской позиции. На место прибыли лишь после 9 ч. вечера, когда темно. <...> Средняя группа эскадрон ЕВ и №5 в д. Плутишки. <...> Около 9 1/2 вечера получено приказание возвращаться на бивак. <...> 30 мая. Ввиду получения от разъездов сведений о наступлении противника на сторожевое охранение, полк поседлал и в 4–15 дня выступил в д. Цихобуда. До 7–30 вечера все было спокойно и лишь около 8 ч. послышалась оживленная перестрелка впереди пехотной заставы у д. Пудзишки <...> Позиции были разделены на участки. <...> Разъезды от эскадрона ЕВ ходили перед опушкой, в резерве оставались эскадроны ЕВ и №5. Полк пытался переходить лес, а тем временем эскадроны окапывались и приспособили к обороне лесные предметы. Около 11 ч. вечера были подвезены походные кухни и люди получили ужин. <...> 31 мая. Ночь прошла спокойно. Около 3-х ч. утра пришло приказание, что нас сменит батальон 31 Стрелкового полка, и бригаде отойти на левый фланг. <...> Полк отошел в д. Михальчино, куда были доставлены около 12 ч. дня кухня и фураж. В 3 ч. дня началось наступление пехотных частей. <...> Полк двинулся вперед, имея в авангарде №6 эскадрон. Эскадрон этот прошел лес, и так как наблюдаемое пространство было слишком велико, то были высланы другие эскадроны. <...> Пехота успешно продвинулась вперед, и, заняв западную опушку леса, под ней к вечеру стала окапываться. Около 9 ч. вечера батальоны 30 стрелкового полка заполнили прорыв, занимавшийся нашими эскадронами, и полк получил приказание отходить на старый бивак в д. Мазуришки. №4 эскадрон остался для разведки. Свиты генерал Княжевич» ⁵⁰.

 приказа о встречном наступлении русских частей: «Приказ перейти в наступление по всему фронту: конница очищает лесное пространство между Неманом и ф. Бильско до р. Высокой <...> Разведка у Юзефово» ⁵¹. «Дивизия получила задачу с двумя дружинами ополченцев охранять выходы из леса севернее шоссе Мариамполь — Ковно. В 11 ч. утра батарея выступила и подошла к Мазуришкам, откуда должны были идти вместе с Уланским полком в д. Мавруце, но, не дождавшись полка, выступили с эскадронным прикрытием. В 2 ч. дна из Мавруце пошли с бригадой в м. Годлево, где построились в резервную колонну. Бивак в Янгуце» ⁵² июня: «Бригада выступила в 8 ч. утра и выдвинулась в д. Подеришки. <...> Были разъезды: поручика Хлебникова (эскадрон ЕВ) — на д. Виниши, которую занимает противник. В одной из халуп живет колонист, который ежедневно кормит у себя приходящую партию немцев кавалеристов. Ввиду этого пор. Хлебников оставил в этой деревне в засаде для ареста этого колониста и по возможности захвата немецких кавалеристов. <...> Были высланы другие разъезды в разных направлениях <...> По возвращении в ночь с 2 на 3 июня авангарда полка графа Толя, были дополнительно сообщены следующие сведения, добытые разведкой <...> эскадрона Ея Величества Уланского полка. Противник занимает ф. Сапежишки, канаву от Сапежишки к озеру Азептис (окопы), <...> имея артиллерию в районе Панишки. <...> Активности у противника не замечено. У д. Наудзе — артиллерия и пулеметы, в д. Кордаки — штаб немецкого генерала, который кажется выехал вчера в Пильвишки. Билек занят ротой пехоты и 2 эскадронами»." ⁵³. 3 июня в полк возвратились еще 3 улана, попавшие в плен 13 марта: «Приказ №663 по X Армии. Уланы Дрозд, Голосной и Ефимов бежали из плена, причем доставили важные сведения» ⁵⁴.

5 июня приказом по Уланскому полку было объявлено ⁵⁵«Приказ №324. В дополнение к §3 приказа по полку от 3 июня с.г. за №322 Полковник Маслов награжден Георгиевским оружием за то, что в бою 20 ноября 1914 г. на позиции у д. Велеполе при отходе дивизии, под натиском противника, на новую позицию объединил под своей командой 3 эскадрона, совместно с  удерживал натиск противника и дал возможность выполнить этот отход». М. Е. Маслова наградили за тот же бой, за который Гумилёв получил свой первый Георгиевский крест.

6 июня дивизия вернулась на те же позиции, которые занимала в мае: «В 6 вечера быть на сборном пункте в Годлево. Бригаде перейти в район Даукше в 2 перехода и сменить 2 бригаду 1 Гв. кав. дивизии. <...> В 7 ч. вечера бригада двинулась к югу и стала на бивак в 10 вечера в Чудышки. <...> 7 июня. 1 взвод с Уланским полком в Даукше, куда пришли в 4 ч. дня и встали на бивак в д. Лаунице. <...> Взвод с полком в Даукше составил дивизионную конницу 43 пехотной дивизии» ⁵⁶. Из донесения командующего бригадой г.-м. «8 июня. В соответствии с распоряжением сего числа прибыть в район Даукше — Ржечев, где сменить 2 бригаду 1 Гв. кав. дивизии. Расположение: Л.-гв. Уланскому полку с 4 пулеметами, 2 орудиями 2-ой батареи  2 ротами пехоты — в д. Даукше. Генералу Княжевичу подчинен начальник 43 пехотной дивизии, и получил задачу заполнить прорыв между частями 43 дивизии и 34 корпуса от озера Амальва на южном краю болота Амальва до реки Довины» ⁵⁷. В это время Николай Гумилёв, безусловно, уже был в своем полку. 10 июня Уланскому полку было дано задание: «Уланскому полку наблюдать промежуток между левым флангом 43 дивизии и правым 27 дивизии от озера Амальва до ф. Новополь. Штаб полка в Даукше» ⁵⁸. В журнале боевых действий входившей в состав бригады 2 батареи за период с 12 по 22 июня сказано: «На тех же позициях, изредка перестрелка» ⁵⁹ июня Княжевич отдает распоряжение: «От Княжевича из Даукше. Об окопах у Даукше — хорошие, но сориентированы не туда (на запад). <...> Приказание по отряду Маслова: Вверенному мне отряду (2 роты 25 Сибирского стрелкового полка, с 6-ю Уланского полка и 2-й  Новополь и обеспечивать левый фланг 7 Сибирской стрелковой дивизии. В случае наступления: слабое — на линии сторожевого охранения; сильное: левый участок — задерживать и отходить на ф. Монишки, Лауницы, к юго-восточной окраине Даукше (1 1/2 эскадрона улан); правый участок (1/2 эскадрона улан) — поддерживать связь. Левый боевой участок (эскадроны №4, 5) — у д. Лауницы занять окопы. Правый боевой участок (1 эскадрон улан) — окопы у деревень Плине — Лауницы,  — стать у юго-восточной окраины Даукше» ⁶⁰.

Постоянно повторяющиеся в документах фразы «без перемен», изредка дополняемые, например, такими сведениями — «Без перемен, легко ранен 1 улан; вечером — смена » ⁶¹, не могли вдохновить поэта. Да и высшему командованию стало ясно, что требуется переформирование воинских частей. 21 июня в дивизию пришел приказ: «Дивизии получено новое назначение, командованию прибыть в Бальвержишки. Прибыть офицерам в Олиту 23 июня» ⁶². 22 июня поступило указание: «В 2 ч. дня пришло приказание идти в район Олиты для погрузки» ⁶³. 23 июня в Уланском полку был получен приказ: «Прибыть офицерам в Олиту 23 июня. Связь с уланами через ф. Рутка. <...> Приказ №1839. <...> Приказываю:  Ржечев не ранее 7 утра 23 июня, перейти в район Жолнержишке — Яцунске — г.дв. Пронюны и тут встать биваком. По приходе немедленно соединиться со штабом в Бальвержишки и представить точную схему расположения. Начальник штаба Крузенштерн» ⁶⁴. На следующий день, 24 июня, началась погрузка эшелона: «Дивизия начала погрузку на железной дороге для переезда во Владимир-Волынский.  Олите» ⁶⁵. Эшелон проследовал в район нынешней Западной Украины: «Переезд через Ораны — Гродно — Мосты — Барановичи —  — во Владимир-Волынский» ⁶⁶ июня 1915 года вся дивизия прибыла во ⁶⁷, старинный древнерусский городок, сохранивший великолепный храм 12 века — Успенский собор 1160 года.

 года

«Приказ №1864. По высадке из вагонов полкам расположиться: <...> Уланам — д. Селец. Штаб дивизии во Владимире-Волынском  дома Мирового Судьи. Переход дивизии в другой район предполагается 30 июня» ⁶⁸«Прибыли во Владимир-Волынский  7 ч. вечера, бивак в Хабултово» ⁶⁹. В донесении Княжевича уточняется место расположения Уланского полка: «Полк расположился на бивак в Селец. Грибовица занята бригадой 5 кавалерийской дивизии с конной батареей. Ввиду того, что в д. Хабултово совсем нет воды, полк остановился в д. Микуличи, 5 верст восточнее д. Хабултово» ⁷⁰.

 Гвардейская кавалерийская дивизия вошла в состав 4-го  3-й и 16-й кавалерийскими дивизиями). Корпус относился к  фронту и входил в XIII Армию генерала Горбатовского ⁷¹«Задача: наблюдение и оборона правого берега Западного Буга от Литовиж искл. до Джары искл. Правее — 31 Армейский корпус, левее — сводный кавалерийский корпус, входящий в состав VII Армии» ⁷². по-прежнему  состав 1 бригады.

 окрестностях «Приказ №1881 по дивизии от 29 июня. Завтра, 30 июня перейти: <...> Уланы и конно-пулеметная команда — в Шлехетские Бискуничи и Менчицы» ⁷³«Донесение от Княжевича из Менчицы, 30 июня. На сегодняшний ночлег полк встал в д. Менчицы. Послано осмотреть Руснов» ⁷⁴. В документах конной артиллерии от 30 июня опять встречается фамилия Неведомского: «Наша дивизия сменила одну из армейских на позициях. Прапорщик Неведомский назначен комендантом штаба дивизии, куда и отбыл сегодня» ⁷⁵.

Бои, в которых принимал участие полк в начале июля, в официальном журнале 2-й ⁷⁶:

«Операции на левом берегу р. Западный Буг:

— Переход границы Австрии — 3 июля.

— Бои под Ульвовек и Городловице — с 3 по 4 июля.

— Переход границы Австрии обратно — 5 июля.

— Бои под Заболотце, Джары и Джарки — с 5 по 9 июля».

 неприятелем начались уже 1 июля, об этом в донесениях из штаба дивизии: «1 июля. Противник занял Старогрудь (напротив Джарки). Задание: разведка Буга от Джарки до Скоморохи. От 1-й  — Иваничи — кол. Витольдовка — кордон Волчий — кордон Арсеньевский. Всем быть в полной готовности. Штаб в Грибовщах. <...> 2 июля. Задача: очистить берег Буга в районе Старогрудь — Войславице — Конотопы. 1 бригада выступает в 8 вечера и следует через Иваничи — кол. Витольдовка на Ромуш. Бригадам пройти Заболотце и Иваничи в 9–15 вечера сегодня. По прибытии 2 бригады построить резервный отряд у северной окраины д. Ромуш и ждать указания. Выслать разъезды к Княжевичу в кордон Арсеньевский» ⁷⁷. В этот день было намечено первое наступление на противоположный, австрийский берег Западного Буга; по Бугу проходила граница между Россией и Австрией, в наши дни там же проходит граница между Украиной и Польшей. «Дивизии приказано занять Войславице. Правее дивизии — 16 кав. дивизия, левее — 12 пехотная дивизия 8 Армии. Начальник дивизии приказал Конно-гренадерскому и Уланскому полкам наступать на д. Войславице. <...> Уланы построились у д. Ромуш» ⁷⁸⁷⁹ также район австрийского села Войславице: «3 июля. Разведка на Войславице. 1 бригаде выслать офицерские разъезды к северным и северо-восточным  ч. дня, к 10 ч. вечера — доклады. Донесения — в Ульвовек, в штаб дивизии. В 10–45 вечера — приказ начать наступление в 3–30 утра (2 бригаде и 3 Донской казачьей дивизии). Генералу Дабичу с 1 бригадой наступать смешанными частями на Войславице, двигаясь правым флангом вдоль дороги Городловице — Войславице, а левым флангом вдоль надписи Древенщизна на спиртовой завод. В каждом полку иметь не более 1 эскадрона в конном строю, коневодам прибыть к переправам. Наступление начать в 3 ч. утра. <...> Приказ №4011, 6–45 дня. Обозначилось накопление противник. 1 бригаде занять линию от Городловице включ. по дороге, обсаженной деревьями, — до лощины, что между названиями Древенщизна и Ульвовек. В каждом полку не менее 3-х спешенных эскадронов, остальные — в резерве. Броды на случай отхода: Джары для Уланского полка» ⁸⁰ одном из донесений, «наступление наше не удалось, и к вечеру 1 бригада отошла на наш берег» ⁸¹ Уланским полком было приказано сосредоточиться к северу от Джары ⁸².

Западный Буг около Джарок, тогдашняя граница с Австрией

4 июля из штаба дивизии пришел приказ: «В 7 утра приказано послать по 4 человека от каждого эскадрона всех полков моей дивизии к ротмистру — для обучения бросанию ружейных гранат... <...> Приказ по дивизии №4014. 7 ч. вечера. Дивизии перейти в район Литовиж — Заболотце — Джарки. Всем — в Заболотце через Кол. Выгранка. Отход начать в 10 вечера» ⁸³ ночь с 4-го на 5-е  — в д. Заболотце, недалеко от берега Буга. «Вся дивизия отошла на правый берег Западного Буга» ⁸⁴. Это была последняя относительно спокойная ночь... Следующую ночь, с 5-го на 6-е  его продолжение в течение всего дня 6 июля Гумилёв рассматривал как «самый знаменательный день моей жизни». Полагаю, это не было гиперболой, хотя за спиной поэта стояли пять африканских путешествий, одна настоящая дуэль, 10 месяцев войны — 29 лет жизни... Свидетельство тому — с одной стороны, собственный рассказ участника боя в «Записках кавалериста», я бы сказал, очень красочный и интересный, но слегка «сглаженный», лишенный многих подробностей и «героического флера», а с другой стороны — подлинные документы и описания других участников боя, из которых с очевидностью следует та реальная, опасная для жизни «передряга», в которую неожиданно попал поэт. И исход ее как накануне, так и в течение самого боя был совершенно не очевиден!

Казалось бы, начало дня 5 июля не предвещало никаких бурных событий последующих суток. Все было как обычно: отбитая попытка наступления противника, рядовая смена на дежурстве одних частей другими. В одном из донесений этого дня от Гусарского полка сказано: «Ввиду начавшегося наступления на фронте Оренбургской казачьей дивизии было приказано занять спешенными частями южную опушку леса, что к югу от Заболотце на фронте от дороги Заболотце — Джары до дороги кол. Выгранка — кордон Арсеньевский. Вечером выяснилось, что оренбуржцы удержались на своем участке, и дивизии было приказано перейти в район Заболотце для смены 3 кавалерийской дивизии на участке Литовиж — Джарки. 1 бригада заняла окопы на вышеназванном участке, а 2 бригада составила резерв в Заболотце» ⁸⁵ журнале боевых действий 2 батареи, подчиненной заступившей на дежурство 1 бригаде, сказано: «Дивизия составила резерв корпуса, которому был дан участок на правом берегу Буга. Ввиду того, что днем замечено шевеление противника против участка 3 кавалерийской дивизии, 1 бригаде приказано было быть оседланными. В 5 1/2 дня, ввиду того, что против 3 кав. дивизии оставалось все спокойно, бригаду расседлали. В 8 ч. вечера батарея вновь оседлана, чтобы идти с бригадой на смену 3 кав. дивизии, участок бригады от д. Литовиж до д. Джары. Л.-гв. 2-й взвод, занял правый участок. 2 взвод сменил 5-ю  высоты 209 восточнее д. Литовиж. Полк выступил на смену в 9 вечера и в 11 ч. взвод сменил батарею. 1 и 3 взводы с  Уланским полком должны были занять левый участок. Батарея выступила в 10 ч. вечера, и к 12 ч. ночи подошла к позиции 6 конной батареи у высоты 189 на опушке леса, которую должна была сменить» ⁸⁶.

Записки кавалериста. Схема IV (к главам XII — XIV) ⁸⁷

 — куда Уланский полк был переброшен в конце июня 1915 года; 2 — бой в районе дд. Заболотце — Джары, за который Н. Гумилёв получил второй Георгиевский крест (главы XII и XIII); 3 — переход на левый берег Западного Буга в район Копылова для прикрытия отхода пехоты (начало главы XIV). 4 — отход на север вдоль Буга, столкновение с немецким разъездом у Собибора (конец главы XIV); 5 — дальнейший отход вдоль Буга до середины августа 1915 года, поворот от Буга на Кобрин в районе Брест-Литовска.

2-й Гвардейской кавалерийской дивизии поступило следующее распоряжение: «Приказ №4015 от 5 июля 1915 года. Вверенной мне дивизии приказано сменить части 3-й  занять участок на реке Западный Буг от д. Литовиж исключительно до д. Джарки ( — село Заставное в Волынской области Украины) включительно. Для этого приказываю: <...> 2) Л.-Гв. 4-х пулеметах занять левый участок от столба № 15 до восточной окраины дер. Джарки включительно. <...> Частям 1 бригады прибыть к 9 вечера к  3-го  — близ кор. 189, 3-го Гусарского Елисаветинского — на дороге из Заболотце в лес, что севернее Джарки. К 8 часам вечера в оба полка в д. Заболотце прибудут проводники от названных полков. К смене приступить с таким расчетом, чтобы все передовые части были на своих местах к 10 час. 30 м. вечера. Коноводов оставить в лесу в тылу своих участков по выбору командиров полков. Немедленно по получении сего командующему 1-й <...> 2-й  7 час. вечера в д. Заболотце, где стать  полной готовности. Уланам обеспечить связь с соседним Оренбургским казачьим полком» ⁸⁸.

И наконец, краткая запись в журнале боевых действий стоявшей в резерве 5 батареи конной артиллерии: «Пришли в Заболотце в темноту, было 8 ч. вечера и заняли позиции у господского двора фронта на дер. Джары. Шел страшный ливень. Ночью противник атаковал крупными силами Уланское охранение, сбил его и занял д. Джары и Джарки» ⁸⁹.

А теперь предоставим слова автору «Записок кавалериста». Этому бою были посвящены две публикации в «Биржевых ведомостях», соответственно, главы XII и XIII, появившиеся в печати 13 и 14 декабря 1915 года. Для целостности картины не буду по ходу текста вводить промежуточные комментарии (кроме одной явной «корректорской» ошибки, которая обычно сбивает с толку читателей). Все требуемые комментарии и разъяснения, в полном объеме, будут даны за основным текстом Гумилёва.