Поиск по творчеству и критике
Cлово "JOURNAL"
Входимость: 3. Размер: 165кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Входимость: 1. Размер: 123кб.
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 165кб.
Часть текста: Среди переданных материалов — альбом со стихами, всего 76 чистовых автографов стихотворений, основная часть которых впоследствии составила сборники «Костер» и «Фарфоровый павильон». Еще один альбом, заполненный в Париже в 1917 году, был опубликован К. Мочульскими в виде вышедшего в Берлине в 1923 году сборника «К синей звезде». Его нынешнее местонахождение неизвестно. Что касается переданных Анрепом гумилевских материалов, то все они ныне хранятся в фонде Глеба Струве в Гуверовском архиве (Стенфорд, США). [3] Смотрите в списке литературы — Курляндский — 1-3. [4] Следует заметить, что обобщенное название «Русский экспедиционный корпус» для действовавших на западном фронте русских воинских подразделений утвердилось уже после его расформирования. Первоначально же, в документах, эти войска проходили как Особые бригады (всего — четыре), каждая из которых состояла из двух Особых пехотных полков. [5] Наиболее авторитетной, и почти единственной работой на эту тему до недавних пор являлась книга умершего в 1926 году русского военного историка, генерала от инфантерии А. М. Зайончковского «Мировая война 1914-1918 гг. », первое издание которой вышло еще в 1924 году, при его жизни. До 1940 года было два переиздания, и, наконец, за неимением ничего лучшего, книгу эту переиздали в 2000 году. В 1975 году в издательстве «Наука» вышла «История Первой мировой войны 1914—1918 гг. под редакцией И. И. Ростунова», в 2-х томах. В постсоветское время на эту тему не было подготовлено почти...
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Часть текста: упоминает В. Н. Княжнин (Ивойлов) в своей книге «Александр Александрович Блок» (П., изд. «Колос», 1922). Он пишет (стр. 100): «...даже такой, по существу, поэтически консервативный кружок поэтов и поэтесс, как «Вечера Случевского», к 1909 г. насчитывал в числе своих членов по крайней мере 10 модернистов (10% всего опубликованного числа членов кружка)». И, ссылаясь на «юбилейную справку», напечатанную в газете «Санкт-Петербургские Ведомости» от 5 февраля 1909 г., Княжнин называл в числе членов кружка, который был «легализован» с 17 апреля 1908 г., А. А. Блока, Н. С. Гумилёва, Вяч. И. Иванова, Ф. К. Сологуба, П. С. Соловьеву (Allegro) и др. Литературная работа Гумилёва в 1919-21 гг. Сведения о том, над чем работал Гумилёв в 1919-21 гг., мы находим в журнале «Вестник Литературы» (журнал этот за рубежом представляет большую редкость). В журнале имелся отдел под названием «Чем заняты наши писатели». В № 8 за 1919 год мы читаем в этом отделе: «Усиленно занят своим трудом, касающимся «теории поэзии», сообщает поэт Гумилёв. Там, в этом труде, он подводит итоги своим лекциям, которые были им прочитаны за истекшую зиму. Затем поэт занят сейчас писанием детской поэмы из китайско-индусского мира. Заканчивает четвертую главу. Для издательства Всемирная Литература Гумилёв переводит «Орлеанскую девственницу» Вольтера. Текущим летом Гумилёв снова начал писать оригинальные стихотворения, после довольно значительного промежутка времени, в течение которого его...
Входимость: 1. Размер: 123кб.
Часть текста: 15 мая. Уехал из Петрограда с Финляндского вокзала. На вокзале провожала жена. Уезжая, был крайне оживлен, радостно взволнован, весел и доволен тем, что покидает смертельно надоевшую ему обстановку. Примечание. Военное Министерство, выдававшее Н. Г. паспорт, скрыло его военное звание, как обычно делало, отправляя офицеров через нейтральные страны. Н. Г. уехал как штатский, в качестве корреспондента «Русской воли» 37 . Как я считаю, это свидетельство о дате отъезда опиралось на несохранившееся письмо матери от 11 мая из Петрограда, с пометкой Лукницкого в его архивных записях, что «15 мая выезжает за границу» 38 . В опубликованном Глебом Струве «Послужном списке», на дополнительном, заполненном в Париже и прикрепленном к основному списку листе сказано 39 : «Командирован в действующую армию на Салоникский фронт — 17 мая 1917». Направляясь из Петрограда за границу, Гумилев на начальном этапе, похоже, повторил привычный в наши дни экскурсионный маршрут: поездом из Петрограда, через Гельсингфорс (Хельсинки) до Турку, а там паромом (или пароходом) — в Швецию, где он был уже через два дня. Оттуда, из Стокгольма, послал приведенную в прошлом выпуске открытку Ларисе Рейснер со стихотворением «Швеции», от 30 мая 1917 года (по нов. ст. ). Судя по упомянутому Лукницким несохранившемуся письму матери из Стокгольма от 20 мая/2 июня, с пометкой, что «завтра будет в Христиании» 40 , в Стокгольме он провел несколько дней. Одновременно с письмом матери было послано письмо четырехлетнему сыну — Леве 41 . Следовательно, 3 июня Гумилев побывал в Осло. Из Осло Гумилев перебрался в порт Берген, откуда 5 июня отправил открытку Ларисе Рейснер, со словами — «Ну, до свиданья, развлекайтесь, но не занимайтесь политикой». Позже выскажу предположение, отчего в открытке могла появиться эта странная для Гумилева назидательная фраза, поэтому прошу запомнить как саму фразу, ...
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Часть текста: героев оставленной в Англии повести «Веселые братья». Письма были изъяты военной цензурой и до своих адресатов не дошли. Хотя вряд ли отыщутся их потомки, мне хочется, чтобы их прочитали. Неизвестно, добрался ли когда-либо до своего дома Василий Мамонтов, или он нашел последнее пристанище в чужой земле, как тысячи его соотечественников, посланных во Францию защищать честь России. Никаких дополнительных комментариев к письмам не будет — они говорят сами за себя. Письмо Анны Энгельгардт Николаю Гумилеву из Петрограда в Париж 723 : «Коля милый, я написала тебе несколько писем, телеграмму, но возможно, что ты ничего не получил. Знаешь, я перепутала адрес (вернее, он был напутан в твоей последней телеграмме) и только получив твое письмо от 14 сентября узнала, что он совсем другой! Досадно, ведь письма к тебе идут безбожно долго, чуть ли не 2—3 месяца. Грустно писать, зная, что письмо придет чуть ли не через год. Я прямо в отчаянье от такой задержки! Милый, уже 1/2 года, что мы в разлуке. Мне иногда кажется, что это навсегда! Звать тебя сюда, Коля, настаивать, чтоб ты приехал, я не могу и не хочу. Это было бы слишком эгоистично. Ты знаешь, здесь в Петербурге сейчас гадко, скучно, все куда-то убегают... А там в Париже, вероятно, жизнь иная — у тебя интересное дело, милые друзья, твоя коллекция картин, нет той грубости и разрухи, которая царит сейчас. Мне бесконечно хочется тебя видеть, я по-прежнему люблю только тебя, но лучше тебе быть там, где приятно и где к тебе хорошо относятся. Может быть, война скоро окончательно кончится и тогда ты и так приедешь или, может быть, сможешь приехать сюда ненадолго. Я боюсь, и мне больно будет видеть твое раскаянье, если ты приедешь сейчас сюда и ради меня, потому что здесь, действительно, тяжело жить! Ты зовешь меня, ты милый! Но я боюсь ехать одна в такой дальний путь и в настоящее время, м. б. раньше и...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: чуждых литературе. И несмотря на то, что это мнение вредило поэту в глазах толпы, которая считала холодным — его, нежного, застывшим — его, бесконечно жадного до жизни, неспособным понимать других поэтов — его, заключившего в одном себе возможности французской поэзии на пятьдесят лет вперед, — он любил настаивать на этом качестве и возводил его в принцип, дразня гусей. Действительно, как бы следуя завету Пушкина: «Лишь юности и красоты поклонником быть должен гений», Готье любил описывать сказочные богатства, принадлежащие веселым молодым людям, расточающим их на юных, прекрасных и всегда немного напоминающих кошек, женщин, — этих молодых людей, любовные признания которых звучат как дерзкое и томное: — «Цинтия, торопитесь», и женщин, вносящих в слишком светлый мир любви сладкое ощущение холода смерти. Учитель и друг Бодлера, он не поддался соблазну безобразного, очарованию сплина, а странное и экзотическое любил только до тех пор, пока оно не теряло пластичных форм. Да, впрочем, может быть и это он воспринимал как свое, повседневное, он, узнавший чары опиума в причудливых залах отеля Pimodan, объездивший чуть не все закоулки Европы и Востока. В «Эмалях и камеях» он равно избегает ...