• Приглашаем посетить наш сайт
    Сладков (sladkov.lit-info.ru)
  • Поиск по творчеству и критике
    Cлово "LOVE"


    А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
    0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
    Поиск  
    1. Поэт на войне. Часть 3. Выпуск 7. Евгений Степанов (примечания)
    Входимость: 1. Размер: 165кб.
    2. Поэт на войне. Часть 3. Выпуск 7. Евгений Степанов (часть 6)
    Входимость: 1. Размер: 123кб.
    3. Дворец воспоминаний. Теофиль Готье. Перевод Гумилёва
    Входимость: 1. Размер: 9кб.

    Примерный текст на первых найденных страницах

    1. Поэт на войне. Часть 3. Выпуск 7. Евгений Степанов (примечания)
    Входимость: 1. Размер: 165кб.
    Часть текста: сочинений». Большую их часть Гумилев оставил Борису Анрепу в Лондоне, перед самым возвращением в Россию. Впоследствии все это Анреп передал Глебу Струве, который использовал эти бумаги и документы в ряде публикаций. Среди переданных материалов — альбом со стихами, всего 76 чистовых автографов стихотворений, основная часть которых впоследствии составила сборники «Костер» и «Фарфоровый павильон». Еще один альбом, заполненный в Париже в 1917 году, был опубликован К. Мочульскими в виде вышедшего в Берлине в 1923 году сборника «К синей звезде». Его нынешнее местонахождение неизвестно. Что касается переданных Анрепом гумилевских материалов, то все они ныне хранятся в фонде Глеба Струве в Гуверовском архиве (Стенфорд, США). [3] Смотрите в списке литературы — Курляндский — 1-3. [4] Следует заметить, что обобщенное название «Русский экспедиционный корпус» для действовавших на западном фронте русских воинских подразделений утвердилось уже после его расформирования. Первоначально же, в документах, эти войска проходили как Особые бригады (всего — четыре), каждая из которых состояла из двух Особых пехотных полков. [5] Наиболее авторитетной, и почти единственной работой на эту тему до ...
    2. Поэт на войне. Часть 3. Выпуск 7. Евгений Степанов (часть 6)
    Входимость: 1. Размер: 123кб.
    Часть текста: «Русской воли» 37 . Как я считаю, это свидетельство о дате отъезда опиралось на несохранившееся письмо матери от 11 мая из Петрограда, с пометкой Лукницкого в его архивных записях, что «15 мая выезжает за границу» 38 . В опубликованном Глебом Струве «Послужном списке», на дополнительном, заполненном в Париже и прикрепленном к основному списку листе сказано 39 : «Командирован в действующую армию на Салоникский фронт — 17 мая 1917». Направляясь из Петрограда за границу, Гумилев на начальном этапе, похоже, повторил привычный в наши дни экскурсионный маршрут: поездом из Петрограда, через Гельсингфорс (Хельсинки) до Турку, а там паромом (или пароходом) — в Швецию, где он был уже через два дня. Оттуда, из Стокгольма, послал приведенную в прошлом выпуске открытку Ларисе Рейснер со стихотворением «Швеции», от 30 мая 1917 года (по нов. ст. ). Судя по упомянутому Лукницким несохранившемуся письму матери из Стокгольма от 20 мая/2 июня, с пометкой, что «завтра будет в Христиании» 40 , в Стокгольме он провел несколько дней. Одновременно с письмом матери было послано письмо четырехлетнему сыну — Леве 41 . Следовательно, 3 июня Гумилев побывал в Осло. Из Осло Гумилев перебрался в порт Берген, откуда 5 июня отправил открытку Ларисе Рейснер, со словами — «Ну, до свиданья, развлекайтесь, но не занимайтесь политикой». Позже выскажу предположение, отчего в открытке могла появиться эта странная для Гумилева назидательная фраза, поэтому прошу запомнить как саму фразу, так и то, когда и где она была написана. В этот же день, из того же Бергена — несохранившееся письмо матери 42 . Из Бергена, пароходом, Гумилев перебрался в Лондон. Вот отображение этого пути в «Трудах и днях» Лукницкого 43 : «1917. От 15 мая ...
    3. Дворец воспоминаний. Теофиль Готье. Перевод Гумилёва
    Входимость: 1. Размер: 9кб.
    Часть текста: моста развалиться Готовы от моих шагов, И водяная чечевица Как мантией одела ров. В простенках только луч коварный, Под ним невидно ничего, И душит он, неблагодарный, Столбы, принявшие его. Крыльцо чуть видно из-под пыли, Ему разрушится судьба, И губкою дожди водили По краскам моего герба. Взволнованный, я дверь толкаю, Я слышу, как скрипит засов, И, весь дрожащий, ощущаю Холодный воздух погребов. Кусающаяся крапива, Репейник с зонтиком листов, Под тенью омега счастливо Восходят посреди дворов. Две грозных мраморных химеры, Порог разрушенный храня, Стоят, одеты тенью серой Дубов, подросших без меня. И, лапу приподняв сурово, Они полны глухих угроз, Но тайное я знаю слово На молчаливый их вопрос. И прохожу. — Чуть двинув мордой, Пёс снова дремлет на полу, И эхо лишь на шаг мой гордый В своём откликнулось углу. Сквозь окна желтые салона Сомнительный проходит день, И приключенья Аполлона На гобеленах скрыла тень. Я вижу Дафну. Ноги — корни, И руки — сучья у неё, Но ласки бога всё упорней, Она бежит сквозь забытьё. Стада, изъеденные молью Пасёт поблекший Аполлон, И девять муз с какою болью На Пинде поднимают стон. И Одиночество всё чаще Выводит пальцем в полумгле «Забвенье» на пыли, лежащей На круглом мраморном столе. Я различаю еле-еле, Как будто дремлющих гостей, Картины темные, пастель Прекрасных дев, былых друзей. Дрожу, завесу поднимая, И вижу мёртвую любовь... То Сидализа молодая, И кринолин красней, чем кровь. Корсет распущен, обнаружив Цветок, сердца берущий в плен, И чуть сокрыта между кружев Грудь белая с лазурью вен. Её глаза слегка желтеют, Как листья тронуты зимой, И щеки страшно розовеют, Румяна смерти, блеск дурной. Она молчит с печальным взором, О, этот милый, милый взор, Как будто с тягостным укором Он смотрит на меня в упор. Хоть жизнь меня влечет без цели, Но ты со...