Поиск по творчеству и критике
Cлово "VIE"
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 120кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: в Северную и Восточную Африку, самой продолжительной из которых была поездка в Абиссинию в 1913 г. Стихотворения на африканские темы начинают появляться в поэтических сборниках Гумилева с самого раннего периода его творчества. Последним прижизненным сборником Гумилева стал «Шатер» (1921), состоящий целиком из «африканских стихотворений». Как говорила Анна Ахматова, «Шатер» — это книга географии в стихах. Это утверждение подтверждается в воспоминаниях писателя и путешественника в Африку Василия Ивановича Немировича-Данченко, которому Гумилев сказал: «Я пишу географию в стихах. Это самая поэтическая из всех наук, а они делают какой-то гербарий из нее. Сейчас я работаю над Африкой, черные племена. Я должен показать, как они представляли себе мир» (Николай Гумилев в воспоминаниях современников. М., 1990. С. 230). Из воспоминаний Немировича-Данченко также видно, какое большое значение играли зрительные аспекты в творческом подходе Гумилева. Первоначальный подход Гумилева к проблеме создания «африканского» пространства может быть определен как топографический. Чисто топографические...
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Часть текста: Гумилева к драматургии. Ранее он занимался ею лишь эпизодически, им было написано только несколько одноактных миниатюр. В 1916 году появились сразу две пьесы: «Арабская сказка в трех картинах» — «Дитя Аллаха», «Драматическая поэма в четырех действиях» — «Гондла». Попав вновь в Париж в 1917-м году, почти 10 лет спустя после первого длительного там пребывания, он, на новом жизненном витке, как бы повторяет свой тогдашний литературный опыт. Но тогда это было — ученичество, он просто пробовал себя в разных жанрах и посылал свои литературные опыты учителю — Валерию Брюсову. Теперь же надо было расплачиваться по предъявленным жизнью векселям. За десять месяцев, проведенных в Париже и Лондоне, Гумилевым было написано: множество стихотворений; «Трагедия в пяти действиях» — «Отравленная туника»; интереснейшая проза, к сожалению, не доведенная до конца, но предвосхищавшая поиски в этом жанре многих русских литераторов первой трети прошедшего века; наконец, продуманы и подготовлены планы изысканий в области теории поэзии, то, чем Гумилев стал интенсивно заниматься по возвращении в новую Россию. Отдельные рукописи он привез в Петроград, а многое оставил за границей. Большая часть долгие годы пролежала в Лондоне у Анрепа, кое-что в других местах, но именно на их основе усилиями Глеба Струве, после Второй Мировой войны, впервые было подготовлено собрание сочинений Николая Гумилева, началось изучение его творческого наследия, подтолкнувшее и...
Входимость: 1. Размер: 120кб.
Часть текста: начало VI столетия по Р.Х. Место действия — зала Константинопольского дворца. Действие происходит в течение 24 часов; между 3-м и 4-м действиями проходит ночь. ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ Сцена первая (Имр и Евнух) Евнух Ты Имр из Кинда, кажется? Случалось И мне слыхать о племени твоем. Оно живет не в кесарских владеньях, Не в золотой руке Юстиниана, Но всё-таки достаточно известно, Чтоб я решился выслушать тебя. Имр О, господин, несчастье и измены — Вот всё, что видела моя заря. Родился я к востоку от Йемена В семействе Годжра, Киндского царя. Но слишком дорогим я стал народу И должен был бежать, и много лет Ел хлеб чужой и пил чужую воду, Перед чужим шатром шептал привет. Я сделался поэтом, чтоб ласкали Меня эмиры, шейхи и муллы, И песни, мною спетые, летали По всей стране, как римские орлы. И как-то вечером на состязаньи Певец из племени Бену-Ассад (Как ненавистно мне это названье!) Запел и на меня направил взгляд: «Был Годжр из Кинда воин очень сильный, И сильно плачет Годжрова жена...». Я понял все, увидел столб могильный И умертвил на месте крикуна, Домой я моего погнал верблюда И мчался восемь дней и наконец Увидел: вместо башен камней груда, Обрывки шкур в загоне для овец. Тогда я, словно раненая птица, К Константинополю направил путь. Я думал: Кесарь может согласиться, Несчастному поможет как-нибудь. Шесть тысяч копий, да четыре луков, Да две людей, приученных к мечу, Да сколько надо для отрядов вьюков, Я попросить у Кесаря хочу. Евнух Зачем же Кесарь вмешиваться будет В пустые распри чуждых нам народов, Какую славу...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: то, что есть в нас или вне нас. Ни о чем другом не может возникнуть даже самое смутное подозрение. Стихийных духов в природе нет, следовательно, они часть нас самих, или, вернее, наши истинные образы, какими они Являются умеющему смотреть. Это наши собственные души, которые то вместе с воздухом обтекают мир, невинно прикасаясь ко всему, то зыбко волнуются, всегда устремляясь вверх, подобно огню, то, как гномы, ищут красное золото в самых черных глубинах мысли. Каждому дана то та, то другая возможность, но неравноценны они перед лицом жизни и перед нашим лицом. Издавна гномы считались ниже других духов, а душа Верхарна, о котором я буду говорить, — душа гнома. Вот почему, преклоняясь перед Верхарном, как перед поэтом и творцом новых литературных форм, надо отвергнуть его, как мирового гения. Верхарн — певец жизни и в то же время бреда. В этом его заслуга и его вина. В самом деле, чем, как не бредовым безумием, должна показаться жизнь, схваченная в ее течении и не освященная ни воспоминанием о прошлых веках, ни предчувствием будущих? Такая жизнь не имеет права на свое «да» в искусстве, она может только пугать, — пугала Достоевского, пугает современных поэтов. Но Верхарн выступил ее бойцом. В целом ряде своих книг он прославляет вещи, их молчаливую косную душу и таких же молчаливых и косных людей. Скрытым, но нечеловеческим усилием воли он заставил себя взглянуть на жизнь и сказать, что он увидел. А увидел он многое: «брюхо и вымя» грязных животных, женщину в черном, ждущую «того, чей окровавлен нож», банкира, — не то мирового повелителя, не то ядовитого паука, — обезумевшие деревни и города со щупальцами, и много, и много еще; Увидел и не ужаснулся, принял как свой мир. Зато в трех его книгах («Les Sous»,...