Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "М"

1. Дитя Аллаха

Входимость: 4. Размер: 45кб.

Часть текста: Нашла подкову кобылицы, Которой правил Магомет. Дервиш Стопы твои за то целую! Да будет жизнь твоя светла! Пери Я ту подкову золотую Аллаху верно отнесла И так сказала: «Я упрямо, Творец, молю у ног твоих — Пусти меня к сынам Адама, Стать милой лучшего из них» И сделал он меня свободной, Но, чтобы не ошиблась я, Дана звездою путеводной Мне мудрость дивная твоя. Все семь небес и все четыре Стихии ведомы тебе: Скажи, кто первый в этом мире, Да вверюсь я его судьбе. Дервиш Дитя мое, молю, не требуй Уроков мудрости моей: Я предался душою небу, Бегу мятущихся людей. Но я тебе, ребенку Бога, — Да славится Его лицо — Дам белого единорога И Соломоново кольцо. Они — плоды моих молений, Я в новолунье их достал Ценою многих искушений, Смотря в магический кристалл. Покорный только чистой деве И сам небесной чистоты, Единорог ужасен в гневе Для недостойных красоты. Кольцо с молитвою Господней На палец милому надень, И, если слаб он, в преисподней Еще одна заплачет тень. Теперь прощай, но знай — повсюду Я счастья твоего кузнец. Пери Твоих щедрот я не забуду, Благодарю тебя, отец. (Дервиш передает единорога и кольцо, сам удаляется; проходят верблюды, на одном сидит юноша, рядом идет раб). Юноша Как я пустыню ненавижу, Пески, миражи и бурьян! Раб Ты видишь девушку? Юноша Я вижу, Остановите караван. Скорей несите винограду, Шербет и фиников в меду! О, девушка, я шел к Багдаду И, видишь, больше не иду. Пери Ты — лучший из сынов Адама? Юноша О да, для неги и любви. Взгляни на взор, смотрящий прямо, На губы красные мои. Пери Ты царь? Юноша Для девушек. Пери Ты воин? Юноша Когда сражаюсь с бурдюком. Пери Певец, быть может? Юноша Я достоин, Клянусь,...

2. Сасина В. В.: Синтез искусств как способ мировидения в метапоэтике Н. С. Гумилева

Входимость: 1. Размер: 14кб.

Часть текста: в которых содержится глубокая рефлексия событий в искусстве его времени. Отличительная особенность статей автора - это описание посредством понятий и представлений системы синтеза искусств. «Синтез искусств - органичное соединение разных искусств или видов искусства в художественное целое, которое эстетически организует материальную и духовную среду бытия человека» (16, с. 554). Авторская рефлексия - это элемент творческого процесса, который и есть «метапоэтика». К. Э. Штайн определяет метапоэтику как поэтику «по данным метаязыка (языка, на котором описывается язык-объект) и метатекста», поэтику «самоинтерпретации автором своего или другого текста. Таким образом, это те тексты, в которых сам художник-творец выступает как исследователь или интерпретатор, вступая в диалог с собственными текстами или текстами собратьев по перу - других мастеров» (20, с. 14). Тематика рассуждений может быть различной: отклики на события авторского времени или же давно прошедшие времена; отзывы, связанные со сферой автора или же совершенно отдаленные от него. Но следует отметить, что все эти явления могут быть слиты воедино, и тогда мы имеем дело со всеохватностью личностных знаний автора. Именно таким свойством обладает метапоэтика Н. С. Гумилева. В метапоэтике Н. С. Гумилева обнаруживается не просто синтез, а художественный синтез - «явление, по самой природе своей «предрасположенное» к выходу за пределы собственного литературного материала» (17, с. 7). Основой художественного синтеза в метапоэтике...

3. Гумилев Н.С.: В. Иванов. — Антология «Мусагет»

Входимость: 1. Размер: 10кб.

Часть текста: — это озеро, отражающее в себе небо, поэзия Вячеслава Иванова — небо, отраженное в озере. Их герои, их пейзажи — чем жизненнее, тем выше; совершенство образов Вячеслава Иванова зависит от их призрачности. Лермонтовский Демон с высот со вершенного знания спускается в Грузию целовать глаза красивой девушки; герой поэмы Вячеслава Иванова, черноногий Меламп, уходит в «бездонные бездны», на Змеиную Ниву созерцать брак Змей-Причин со Змиями-Целями. Вот пейзаж Пушкина: ...Люблю песчаный косогор, Перед избушкой две рябины, Калитку, сломанный забор, На небе серенькие тучи... Вот пейзаж Вячеслава Иванова: Ты помнишь: мачты сонные, Как в пристанях Лорэна, Взносились из туманности Речной голубизны К эфирной осиянности, Где лунная сирена Качала сребролонные, Немеющие сны. Как видите, полная противоположность. Конечно, и Вячеслав Иванов говорит иногда о вещах и явлениях, не настаивая на заключенных в них и вскрытых рентгеновыми лучами его прозрения идеях, и названные выше поэты возвышали свой голос для передачи сокровеннейших тайн, — но как тот, так и другие не могли не чувствовать себя гостями, пусть желанными, в чуждой им области. Я назвал образы, даваемые Вячеславом Ивановым, призрачными. Действительно, они так полны, Все со ставные части их так равномерно и напряженно ярки, что внимание читателя, не будучи в силах охватить целое, останавливается на подробностях, только смутно догадываясь об остальном. Это вызывает чувство не удовлетворенности, но это и заставляет перечитывать вновь и вновь уже известные стихи. Язык... к нему Вячеслав Иванов относится скорее как филолог, чем как поэт. Для него все слова равны, все обороты хороши; для него нет тайной классификации их на «свои» и «не свои», нет глубоких; часто не объяснимых симпатий и антипатий. Он не хочет знать ни их возраста, ни их родины (рядом...

4. Отравленная туника

Входимость: 1. Размер: 120кб.

Часть текста: как римские орлы. И как-то вечером на состязаньи Певец из племени Бену-Ассад (Как ненавистно мне это названье!) Запел и на меня направил взгляд: «Был Годжр из Кинда воин очень сильный, И сильно плачет Годжрова жена...». Я понял все, увидел столб могильный И умертвил на месте крикуна, Домой я моего погнал верблюда И мчался восемь дней и наконец Увидел: вместо башен камней груда, Обрывки шкур в загоне для овец. Тогда я, словно раненая птица, К Константинополю направил путь. Я думал: Кесарь может согласиться, Несчастному поможет как-нибудь. Шесть тысяч копий, да четыре луков, Да две людей, приученных к мечу, Да сколько надо для отрядов вьюков, Я попросить у Кесаря хочу. Евнух Зачем же Кесарь вмешиваться будет В пустые распри чуждых нам народов, Какую славу или прибыль может Он получить от этих малых войн? Имр Когда Бену-Ассад, народ коварный, Давно заслуженную примет часть, То вся страна, навеки благодарна, Клянусь, признает кесареву власть. Евнух Не знаю я, как отнесется Кесарь К завоеваньям часто ненадежным, Порою трудным и всегда ненужным, Но доложу. Быть может, ты слыхал, Что начали мы преобразованье Всех императорских постановлений В один обширный, полный свод законов, Дабы никто в народе не страшился Ни яда языка, ни злых коварств. К чему же нам теперь завоеванья? Но всё ж я доложу. Однако, прежде Ответь мне...

5. Африканская охота

Входимость: 1. Размер: 62кб.

Часть текста: Гораздо больше интересовались моим путешествием, задавая обычные в таких случаях вопросы: много ли там львов, очень ли опасны гиены, как поступают путешественники в случае нападения абиссинцев. И как я ни уверял, что львов надо искать неделями, что гиены трусливее зайцев, что абиссинцы страшные законники и никогда ни на кого не нападают, я видел, что мне почти не верят. Разрушать легенды оказалось труднее, чем их создавать. В конце разговора профессор Ж. спросил, был ли уже с рассказом о моем путешествии в Академии наук. Я сразу представил себе это громадное белое здание с внутренними дворами, лестницами, переулками, целую крепость, охраняющую официальную науку от внешнего мира; служителей с галунами, допытывающихся, кого именно я хочу видеть; и, наконец, холодное лицо дежурного секретаря, объявляющего мне, что Академия не интересуется частными работами, что у Академии есть свои исследователи, и тому подобные обескураживающие фразы. Кроме того, как литератор я привык смотреть на академиков, как на своих исконных врагов. Часть этих соображении, конечно, в смягченной форме я и высказал профессору Ж. Однако не прошло и получаса, как с рекомендательным письмом в руках я оказался на витой каменной лестнице перед дверью в приемную одного из вершителей академических судеб. С тех пор прошло пять месяцев. За это время я много бывал и на внутренних лестницах, и в просторных, заставленных еще не разобранными коллекциями кабинетах, на чердаках и в подвалах музеев этого большого белого здания над Невой. Я встречал ученых, точно только что соскочивших со страниц романа Жюль Верна, и таких, что с восторженным блеском глаз говорят о тлях и кокцидах, и таких, чья мечта — добыть шкуру...